Морозов стоит в центре комнаты, сжимает кулаки и смотрит на меня так, словно он действительно планирует меня придушить. Но я лишь улыбаюсь, наклоняю голову набок, картинно вздыхаю.

— Я спать хочу, Морозов.

— А я хочу переодеться!

— Так в чем дело? У тебя ест прекрасная пижамка.

— С членами!

— Ну и что? Зато она очень подходит к цвету твоих глаз, — возражаю я. Вру, конечно.

Демьян секунду смотрит на меня, выдыхает и идет к двери.

— Ты вот-вот допрыгаешься, Кошмар!

— И тебе сладких снов, Морозов, — елейным голосом желаю я и швыряю ему вслед пижаму, — забыл кое-что!

Морозов рычит, я захлопываю дверь перед его носом и подпираю ее стулом. На всякий случай, вдруг Демьяну вздумается припереться ко мне, пока я буду спать, и сотворить очередную пакость.

Уже лежа под одеялом, я почему-то думаю о том, что под категорию «пакости» вполне могли бы подойти и поцелуи.

***

Демьян не помнит, когда в последний раз настолько сильно злился. Сейчас он лежит на диване в гостиной, смотрит в потолок и думает, как отомстить девчонке.

С другой стороны, стоит ли ей мстить? Может быть, просто оставить ее здесь, в полном одиночестве, а самому свалить в город за новыми шмотками?

Нет, идея хреновая. И потом, в машине у Демьяна лежит сумка со сменными вещами. На пару дней вполне хватит, да и постирать можно. Уже что-что, а позаботиться о чистоте собственной одежды Морозов сумеет.

Вздохнув, парень переворачивается на бок. Взгляд цепляет темную тень в углу, рядом с потухшим камином. Елка, пусть и искусственная, но пышная. Демьян ее покупает вместе с домом. Все лето пластиковое дерево лежит в подвале, а сейчас вот, красуется на самом видном месте.

Права Талия. Надо елку нарядить, иначе что за праздник без нее?

Вздохнув, Демьян тянется за своим телефоном. Спустя четверть часа с его карты списывается неплохая сумма денег за всякую новогоднюю ерунду, включая елочные игрушки, гирлянды, даже чертового оленя Демьян покупает, чтобы поставить его на входе в дом. На картинке эта штуковина весьма неплохо смотрится.

С этими мыслями Морозов проваливается в сон. А спустя, кажется, минуту, подскакивает и садится.

Но нет, проходит вовсе не минута, а несколько часов. Демьян вырубается моментально, но прекрасно помнит свой сон.

Яркий и красочный, он мелькает в голове. И все эти картинки кажутся Морозову нереально живыми.

По крайней мере, он по-настоящему чувствует поцелуй. И не только его. Руки все еще помнят ощущение гладкой и влажной кожи, а в легкие попадает нежный сладковатый аромат смеси духов и пены для ванны.

Демьян все это четко помнит, осязает, такое никак не забыть. Но хуже всего совсем другое. Морозов не понимает, как теперь себя вести. Девчонка его дико и люто бесит, и вместо того, чтобы оставить ее в покое, Демьян постоянно ее подначивает и задирает, как мальчишка, который дергает одноклассницу за косички.

Морозов падает обратно на подушку. Закрывает глаза. Но сна нет, да и как спать, если по телу бродить возбуждение, одеяло натянулось «домиком», а в голове присутствует одна лишь мысль о том, что до комнаты, где спит сейчас Талия, всего несколько метров.

В чем она спит? В пижаме? В одних трусах? Голая?

— Ух ты ж черт! — стонет Демьян и рывком встает с дивана.

Надо переться в душ. Желательно, в ледяной.

Морозов уже движется в сторону нужной комнаты, но понимает, что функционирующий санузел с душевой кабиной и ванной — в хозяйской спальне.

Где именно сейчас и спит Кошмар.

— Кошмар какой-то, — вздыхает Морозов и морщится от сильнейшего дискомфорта.

— Да я тут при чем? Я ничего еще не успела сделать! Минуту назад проснулась! — в спину Демьяну доносится возмущенный голос.