Эдик равномерно сопит.

Закатываю глаза. Но что с этого рафинада взять? Его самого спасать надо, а не девочку ему доверять.

- Не согрелась?

- Нет... - трясясь, отвечает Яся.

- Так... Вставай.

Сажусь в кресло сам, забираю её на колени, закутывая нас покрывалом.

- Теплее?

- Теплее, - обнимает меня, утыкась холодным носом мне в шею.

Медленно вожу руками по её спине, грея и успокаивая.

- Всë нормально будет, не бойся.

- Я знаю, - прижимается крепче.

- Завтра дойду до трассы, дозвонюсь до своих.

Яся несколько раз чмокает меня в шею и замирает, снова прижимаясь крепче.

Я закрываю глаза, крепко прижимая её за талию к себе. И сдыхаю от чувства вины, что не как сестру я её на руках держу, а совсем-совсем с другими чувствами.

Разминаю её ледяные пальчики на ногах горячими руками.

Печь уютно трещит, блики пляшут по стенам, потолку и нашим лицам. Пахнет мятой...

Яся неровно дышит мне в ухо.

Я беззвучно вою, держа себя изо всех сил, чтобы не повернуть лицо и не поймать в плен это дыхание. Оно утаскивает меня в бессознательное состояние, в котором я не понимаю никаких табу.

Ловлю себя на том, что непослушные пальцы, уже не столько разминают, сколько изучающе рисуют по её коже, пытаясь подняться выше по икрам.

И тоже самое делают её губы - на каждый выдох скользят по моему уху.

Искры сыпятся из глаз.

Мать его!

- Чай закипел... - хриплю я.

Аааа!!!

Ссаживаю Ясю, сбегая от грядущего пиздеца.

Снимаю чайник, разливаю по кружкам. Выхожу на крыльцо. Последняя сигарета!

У магазина мы так и не припарковались...

Прикуриваю.

Сердце колотится отбойным молотком, и я "стою", готовый к бою, пьяный от её дыхания и уверенный на все сто, что эта чокнутая меня не тормознет!

Как дожить до утра и не тронуть еë??