Но все же я не понимала, почему он с ней дружит. А сейчас, когда Даша превратилась в роковую брюнетку с аппетитными формами, в общем-то, все понятно.

По лестнице снова слышатся шаги, и появляется Данил.

— Привет, — останавливается в дверном проеме.

— Привет, — буркаю, не глядя на него.

— Как дела?

Этот вопрос все-таки вынуждает меня повернуться в его сторону.

— Замечательно.

— Как спалось?

Подкалывает меня?

— Плохо. Ты храпел, — выдумываю на ходу.

Данил в голос смеется. Похоже, что он в очень веселом расположении духа.

— Мне еще никто не жаловался, что я храплю, — произносит, отсмеявшись.

— Даша разве не говорила? — уточняю с издевкой.

— Даша не может этого знать.

— Да неужели?

Данил выгибает вверх правую бровь.

— Ревнуешь?

— Я? Тебя?

— Да, — невозмутимо отвечает.

— Пффф, — теперь моя очередь смеяться. — Больно надо мне тебя ревновать. А вот твоя подруга, кажется, до сих пор ревнует тебя ко мне.

Я вдруг понимаю, что сказала сейчас лишнее. В детстве мы никогда не обсуждали, почему Даша меня не любит, но мне и так была очевидна причина: ей всегда нравился Данил, и она его ко мне ревновала, хотя мы с Громовым были просто друзьями. Да и что могло между нами быть, когда мне 13 лет, а ему 14? Хотя Даша в те же 14, по-моему, была не против чего-то большего с Данилом.

— Да, Даша до сих пор ревнует меня к тебе, — вдруг говорит серьезно, что снова заставляет меня повернуть голову.

Возникает неловкая пауза. Мы оба произнесли вслух то, о чем думали много лет назад, но упорно молчали.

— Скажи ей, что нет повода, — отвечаю, помедлив. — Мы уже давно не друзья. И скажи, что, когда я к вам спустилась и сказала, что мы живем вместе, это была шутка.

— Они тебе изначально не поверили.

— Ну и прекрасно.

Я вдруг понимаю, что наш диалог с Данилом длится неприлично долго. Когда я сюда переезжала, дала себе твердую установку, что с Громовым буду максимум здороваться. А сейчас мы с ним разговариваем уже минут пять.

Поднимаюсь с места и принимаюсь убирать посуду. Данил молча за мной наблюдает, что мне очень неприятно.

Вот обязательно так на меня смотреть? Почему бы ему не уйти по своим делам? Например, не проведать Дашу, как ей спится в комнате для гостей.

— Чем на меня смотреть, лучше бы сходил проверил, как там твоя подруга. Вдруг ей холодно без тепла твоего тела.

Произношу это быстрее, чем успеваю подумать. Просто в груди вдруг загорелся огонек злости на Данила. Не знаю, за что.

За все.

— Не думаю, что она замерзнет в августе под одеялом.

— Ну мало ли, вдруг одеяло ее не греет. То ли дело твоя рука, закинутая на талию!

— Тебя согрела? — интересуется с усмешкой.

— Мне она мешала спать! — рявкаю.

— А мне показалось, тебе было уютно.

Да он снова надо мной издевается.

— Тебе показалось.

Данил больше ничего не отвечает, продолжая стоять в дверном проеме, и пристально за мной наблюдая. Вытерев руки полотенцем, я иду к выходу из кухни, но Громов не собирается меня выпускать.

— Снова выход платный?

— Да.

Я фыркаю.

— Почему ты тогда перестала со мной общаться?

Я не сразу понимаю его вопрос.

— Когда тогда?

— Перед моим отъездом в Швейцарию.

Он это серьезно спрашивает или прикалывается?

Я молчу, не зная, что ему сказать.

— Перехотела с тобой дружить, — в итоге я решаю ответить честно.

— Из-за чего?

В этот момент со двора слышится звук открывающихся ворот, что ознает прибытие мамы и Сергея Юрьевича. Данил на секунду отвлекается, что позволяет мне быстро проскользнуть мимо него. Он не бежит за мной по лестнице, поэтому я без проблем скрываюсь в своей комнате.

15. Глава 15.

— Хочу с кокосовым кремом! — произносит мама, посмаковав во рту кусочек торта.