Поднимаю с кровати электронный градусник, нажимаю на кнопку, и там отображается последние показания. Черт, у нее температура, а я посадил ее в холодный подвал. Не то, чтобы мне ее жалко просто, если сейчас отец вернется домой, у меня могут быть неприятности.

Спускаюсь и отпираю двери подвала. Девчонка сидит на полу, закутавшись в какую-то тряпку. Не глядя на меня, встает и молча проходит мимо. Что даже истерики не будет? Я слежу взглядом, пока она поднимается по лестнице, не веря своим глазам. Бывают такие спокойные люди или ей так плохо от простуды? Ну и ладно, черт с ней.

Выхожу из дома и сажусь за руль своей тачки. Пора ехать к матери. По пути заезжаю в магазин, покупаю сладости к чаю и букет цветов. Возможно, получится порадовать ее и хоть как-то отвлечь от грустных мыслей.

Уже на пороге квартиры чувствую царящую здесь тяжелую атмосферу. Мать сидит в своем любимом кресле, в теплом халате, который накинут на такую же теплую пижаму, и держит в руках бокал с бурой жидкостью. Виски, понимаю я сразу.

Я автоматом смотрю на свои часы. Времени еще двенадцати нет, она уже с бокалом в руке. Затем следом прилетает мысль. Она знает. Не представляю, как до нее так быстро дошли слухи, но она уже в курсе. Она всегда была очень красивой женщиной, ухоженной и стильной. Сейчас она тоже красивая и даже домашняя одежда не портит ее, хотя это, естественно, фирменная и очень дорогая домашняя одежда, но раньше мать бы никогда не позволила себе ходить в таком виде в двенадцать дня.

Она совершенно измучена и подавлена. Неужели из-за несчастной любви можно так убиваться. Или это только у женщин все так сложно. У мужиков все гораздо проще. Никаких чувств и привязанностей, только физиология.

- Мам, - зову ее, потому что, кажется, она до сих пор так и не заметила меня.

- Привет, Тим, - отвечает с улыбкой, переведя на меня свои красивые грустные глаза.

Обращаю внимание, что взгляд полностью расфокусирован и ресницы хлопают гораздо медленнее, чем обычно. Неужели всю ночь так сидела с бокалом?

- Мам, может, спать ляжешь? – осторожно задаю вопрос.

- Я не могу спать, Тимур. Больше не могу. И есть не могу.

Ее голос полон отчаяния и тоски, а я не знаю, как помочь ей и выдернуть из этого дурмана.

- Мам, он не стоит твоих слез, - аккуратно подбираю слова, чтобы не спровоцировать новый приступ тоски, - никто не стоит.

- Ну как же никто, - улыбается мне сквозь слезы, - а ты? Ты у меня такой хороший мальчик. Я счастлива, что у меня есть такой сын.

Хорошо, что мама обо мне многого не знает, хорошим я не был никогда, и, судя по последним событиям, никогда не буду. Когда я вижу, в каком состоянии мой самый близкий человек, мне хочется крушить все вокруг без разбора. В этот раз под раздачу попадает мачеха и моя новая сестренка. С каждой маминой слезинкой градус моей ненависти повышается, скоро я вообще перестану себя контролировать.

- Как ты узнала? – спрашиваю после паузы.

- Слухи всегда бегут впереди планеты всей, - снова этот безжизненный голос.

- Мам, просто не думай об этом, - не знаю, что еще здесь можно сказать.

- Он уже привел ее в дом? – спрашивает и смотрит в этот момент на меня так внимательно, что я теряюсь.

Не знаю, как сказать, чтобы не добить. Ни перед кем никогда не теряюсь, а перед ней… не могу делать ей больно даже словами. Даже если моей вины тут совсем нет.

- Можешь не отвечать. Я и так знаю. У тебя появилась сестра? – сама в итоге весь этот бред озвучивает.

- Она мне не сестра, - чувствую, как начинаю закипать.

- Не надо так, Тим, - просит она, мягко обхватив мою ладонь, - не надо на них срываться, они ни в чем не виноваты. Веди себя достойно с ними, не надо огрызаться и злиться. Ты же хороший парень у меня.