— Ты ловишь от этого кайф, да? — сужает она глаза. — Оттого, что поучаешь всех вокруг.

— Всех вокруг? — вздергиваю я бровь.

— Ладно. Меня, — закатывает она глаза.

— На то я и старший брат, Незнакомка, — тихо смеюсь я.

— Ой да брось, — дергает она плечами. — Мне не нужна опека старшего брата. Особенно номинального.

— А вдруг к тебе пристанет какой-нибудь неприятный парень? Не оказывайся от нашего родства — я могу быть полезным.

— А вдруг у меня уже есть парень? — поворачивается она ко мне спиной. — Что он подумает, узнав, что в комнату к его девушке наведывается другой?

— У тебя нет парня, — усмехаюсь я, сцепляя пальцы в замок. — Не надо, Миллер. Терпеть не могу ложь.

Она оборачивается на меня через плечо, глаза сужены с подозрением:

— С чего ты... Правда умеешь читать мысли?!

Я смеюсь и сажусь, поджимая под себя ногу:

— Не умею. Но знаю, что ты была совсем одна, когда заболела твоя мама.

— Вот как, — поднимает она лицо к потолку, а затем подходит к кровати и забирается на неё с ногами, опираясь спиной на изножье. Болезненно морщиться: — Но давай не будем продолжать эту тему.

— Ладно.

Я перебираюсь к ней и вытягиваю ноги. Молчу некоторое время, разглядывая подушку, а затем спрашиваю:

— Почему тебе захотелось меня обмануть, Незнакомка?

Миллер поворачивает голову ко мне, долго смотрит в мои глаза, но неминуемо смущается и вскоре отворачивается:

— Значит, любишь правду. Ладно. Я хотела тебя обмануть для того, чтобы ты держался от меня подальше.

— Когда я успел тебе так сильно насолить? — усмехаюсь я.

— Дело не в этом, — вздыхает она и притягивает колени к груди, чтобы уткнуться в них подбородком. — Я должна избавиться от всего, что меня отвлекает от учёбы.

Так вот что меня в ней так цепляет — целеустремлённость. А вкупе с её невинностью — тупо не устоять.

Мой голос немного хрипит, когда я шучу:

— Неужели я тебя отвлекаю от учёбы?

— Вообще-то ты занят этим прямо сейчас, — тоже усмехается она.

— Вообще-то, если ты продолжишь в том же духе, мне придётся в конце недели везти домой хладный труп, а не жизнерадостную девчонку. Так что не подставляй меня перед Крисом.

— Хладный труп? — дрожат её плечи от смеха. — О Боже мой...

Я тоже смеюсь:

— Не придирайся к словам. Серьёзно, зачем ты себя так изводишь?

— Из-за того, как сюда попала. — Девчонка резко замолкает, откашливается и продолжает: — Ну... Я как бы должна заслужить здесь место, понимаешь?

— Тогда брось работу.

— Не могу. Как и не могу объяснить тебе, почему не могу. Извини.

— Завернула, — усмехаюсь я.

Мы молчим некоторое время, а затем я спускаюсь ниже по кровати и предлагаю:

— Давай, ложись. Представь, что сегодня ты изучила всё, что могла изучить. Пришла пора отдохнуть.

Я не смотрю на неё, но чувствую на себе её взгляд. Закладываю руки за голову и жду, пялясь в полок. Проходит целая минута перед тем, как она вздыхает и тоже растягивается по матрасу.

— Ты и хладный труп достанешь, верно?

Я усмехаюсь:

— Отец в такие моменты говорил, что моя настойчивость будет открывать любые двери, но предупреждал, что не за каждой из них будут рады меня видеть. Похоже, он имел в виду дверь кого-то, вроде тебя.

— Окно, тогда уж, — улыбается Миллер. Молчит, а затем спрашивает тихо: — Что с ним случилось, Макс?

Я снова смотрю в потолок:

— Он был военным. Погиб на одной из операций.

— Чёрт, — выдыхает девчонка.

— Чёрт, — соглашаюсь я.

Мы снова молчим, Миллер подкладывает под щеку ладонь и негромко просит:

— Макс... Не нужно разгадывать все мои тайны, ладно?

— Почему?

— Просто пообещай.

— Не могу. Как и не могу объяснить тебе, почему не могу.