Всё в нём так и кричит, что он тут ради девчонок и удовольствия, зачем ещё таким отъявленным мажорам и папенькиным сынкам таскаться на трек – просаживать деньги предков и клеить легкодоступных девчонок. Развлечение месяца, после чего он с лёгкостью переключится на что-то другое.

Артём машет рукой, показывая, что увидел меня, и я отвечаю сигналом дальников. Когда уже начинаю терять терпение, друг, что-то коротко сказав незнакомцу, идёт в мою сторону.

– Танцуй, – произносит Артём, открыв дверь машины с моей стороны.

– Ага, уже, – хмыкаю, сделав движение попой на сиденье. – Готово.

– Кирюха, ты потрясающая обломщица, – смеётся в голос. – Я тут мажорчика нашёл…

– Да вижу, – хмыкнув, поворачиваюсь в сторону парня, явно пытающегося разглядеть меня за тонировкой. – Эт с ним танго?

– Ага, – кивает, – но тут всё немного по-другому, – мнётся, опустив взгляд на свои кроссы, и мне это совершенно не нравится. Зная Тёму, он что-то задумал и в обход меня.

– Говори, – строго произношу, смотря исподлобья. – Чего придумал?

– Только не казни сразу, – складывает ладони в молящемся жесте, и у меня закрадывается подозрение, что сейчас казни не избежать.

– Тёма! – предупреждающе произношу со стальной интонацией. – Что?

– Гоночный спор, – на выдохе произносит, а мне непонятно, чего он так мнётся. – Гоняешь ты.

– Ну это ж круто, – улыбаюсь в предвкушении. – Сколько поставил?

– Тачку, – тихо произносит, а у меня челюсть буквально падает на колени.

– Спятил?! – почти кричу. – Хочешь сделать меня ответственной за проигрыш своей “Шевроле”? – сердце ухает вниз. – Ты идиот!

– Вообще-то речь о твоей тачке, – тихо произносит, отойдя на шаг.

– Что?! – округляю глаза, до конца не осознав его слова. –Убью, – цежу сквозь зубы.

– Кирюх, послушай, – Артём выставляет вперёд ладони. – Просто выслушай потом будешь убивать.

– Даже не сомневайся, – цежу сквозь зубы, – медленно и мучительно. Разрублю на кусочки и перееду.

– Кирюх…

– Твою мать! – бью по рулю в порыве злости. Какого чёрта, Тём?! Не спросив меня?

– Да ты его видела? – подаётся вперёд. – Типичный мажор, знает о своей тачке только то, что это спорткар. Всё! – разводит руками. – Это же верняк!

– С чего ты взял? – впиваюсь в него злым взглядом.

– Так это видно по понтам, – усмехается. – Он твою “Супру” назвал раритетом. Сказал, что в два счёта сделает.

А вот тут уже во мне закипает. Сжимаю оплётку руля с такой силой, что слышу скрип.

– Развалюха, значит, – задумчиво произношу, мысленно уже выиграв гонку и поставив мажора на место. – Гонки хочет, папенькин сынок, будет ему гонка. Добро, – повернувшись к Артёму, согласно киваю. – Но если моя машина уйдёт ему…

– Кирюх, ты в себе сомневаешься? – хитро прищуривается. – Ты богиня этого трека, – разводит руками. – Ты можешь всё.

– Иди уже, подлиза. – хмыкаю в ответ. Этот парень сможет заболтать кого угодно и в итоге всё равно добьётся своего.

Когда Артём возвращается, мы с мажором занимаем места на стартовой площадке и глушим моторы. Теперь осталось ждать отмашки старта. И что странно – у меня никакой паники, никакого обычного предстартового мандража, словно я просто на обычном свободном заезде*, а не на старте гонки, на кон которой поставлена моя "Супра”. Холодный расчёт, уверенность и непоколебимая вера в победу – я сделаю это, я не могу потерять машину, с таким трудом оставшуюся со мной несмотря на всё, что происходило в моей жизни.

Звучит звуковой сигнал, загорается табло хронометража и таймера и пять пар красных сигналов стартового светофора. Поднимаю руки и провожу по рулю – нежно и осторожно. Если выиграю – получу авто мажора, и все мои проблемы решатся. Шумно выдыхаю и снова провожу по рулю. Не подведи, моя девочка.