Марк усмехается. Переводит взгляд на меня и подмигивает. А я понимаю, что мне не нравится играть в такие игры. Когда я не знаю правил и многого не понимаю. А между этими тремя что-то происходит или происходило.

Не зря между ними чуть ли не искры.

– Услуга – за услугу. Помнишь? – возвращает внимание на Анфису. – Я тебя вытащил из академии, ты поехала сюда. Дальше каждый сам за себя.

Анфиса постукивает длинным ногтем по подбородку.

– Ты прав. Пойду попрошу Борзого меня отвезти до нужного места.

Лицо Марка тут же меняется. Он сжимает руки в кулак и скрипит зубами. Но эту реакцию вижу только я, Рус занят тем, что сверлит мой лоб. Будто там мишень нарисована.

Марк переводит взгляд с меня на Анфису и обратно. Понимаю, что он пытается выбрать, кого же везти.

– Так, дорогие участники, – снова раздается голос ведущего, – через неделю жду вас на следующий этап. Тем же составом…

Внутри все падает. В смысле тем же составом? Что это за…

– Садись, – меня отрывают от земли и усаживают на байк.

Спина превращается в идеально ровную. Только бы не соприкоснуться со сводным. С Марком было не так…остро. Рус прижимает меня к себе грудью, чтобы я не слетела при старте.

– Рус, отва…– выдыхаю, но тут же он срывается с места и не дает сказать мне ни слова. – ли.

Из меня вырывается стон, когда Тихомиров тормозит на светофоре. Он оборачивается. Поднимает защитное стекло.

– Что там у тебя?

Смотрю на то, как из ранок начинает течь кровь. Перед глазами ненадолго темнеет. Рус прослеживает мой взгляд и матерится.

Заезжаем в карман возле остановки. Тихомиров соскакивает со своего железного монстра и присаживается возле моих ног. Меня окунает в волнение и дрожь.

– Твою мать, где ты так? – аккуратно проводит большим пальцем по поврежденной коже, от чего в крови поднимается уровень кортизола.

– Это все ты виноват. Ты же меня потащил сюда, – ничего не могу поделать с обидой, которая сочится в моем голосе, – втянул меня куда-то. Что значит через неделю тем же составом, Рус?

Толкаю его в плечо. Он шипит и дергается подальше от меня.

– Не думай пока об этом. Твою ж…

Тихомиров встает во весь свой высоченный рост и осматривается по сторонам. Мне приходится задирать голову, чтобы видеть его лицо. Он недоволен. Губы плотно сжаты, и все тело напряжено.

– Поехали уже, я сама со своими коленками разберусь, – цежу сквозь зубы.

Но Рус снова врубает игнор на полную катушку. Мимо нас пролетают машины. Прохожие никак не реагируют на девушку и на грозного байкера.

Все спешат по своим делам и нам это только на руку.

– Аптека, – вырывает из панических мыслей Рус, – я ща.

Исчезает за неприметной дверью и возвращается с какими-то коробочками и бутыльками.

– Жизнью мне будешь обязана, сводная.

– Я не сводная. Наши родители развелись, – зачем-то противоречу ему.

Рус поднимает на меня взгляд, полный сочувствия. А я не понимаю, с чего вдруг…

– Уверена?

Язык прилипает к небу.

– В чем? – с трудом проталкиваю слова.

– В том, что развелись, – усмехается Рус, – ты же как-то попала в нашу академию, свод-ная.

Эти слова что-то задевают в душе. Погружаюсь в мысли, но из задумчивости выдергивает Рус.

Присаживается у моих ног и отвинчивает крышку перекиси. Напрягаюсь в ожидании привычного пощипывания. Сводный поднимает мою ногу и кладет к себе на колено. Щедро льет на место где рана. Шиплю.

Тихомиров бросает на меня быстрый взгляд. Наклоняется ниже и дует в то место, где пенится перекись.

Я таращусь на его темную макушку. Надо же…а он даже умеет себя вести нормально. Как человек, а не как раненый зверь, который пытается постоянно кого-то укусить.