Выскакиваю из столовой, а самого потряхивает от всего этого.

Провожу ладонями по лицу и делаю несколько глубоких вдохов. Мысленно приказываю себе взять себя в руки и принять ситуацию во всей красе. Непонятно, почему я только сегодня заметил эти шокированные взгляды в свою сторону.

Видимо, это говорит о том, что я уже с трудом сдерживаюсь и меня сейчас может вывести из строя все что угодно.

И звонящий отец — это последнее, чего бы я хотел сейчас.

— Слушаю, — прислоняюсь спиной к стене и упираюсь затылком в прохладную поверхность.

Меня немного отпускает.

— Ну как ты там? — голос отца звучит даже немного участливо.

— В старой школе было лучше.

Его громкий вздох и тишина.

— Антон, я понимаю, что тебе все это не по нраву, но мы с мамой так решили. Потерпи уж несколько месяцев.

— Как будто у меня есть выбор, — слегка долблюсь головой о стену, чтобы не дать себе сорваться.

— Нет, выбора у тебя нет, — отрезает отец. — Я сегодня после уроков тебя заберу. Семейный ужин.

— У меня тренировка, — и я чувствую облегчение, что у меня есть уважительная отмазка.

— До скольки?

Вот блин.

Напрягаю мозги. Я ещё не сориентировался до конца в расписании.

— До семи, кажется.

— Отлично. В семь я у школы.

— У меня завтра уроки, — предпринимаю ещё одну попытку съехать со всей этой темы.

— Пара часов ничего не изменит. В девять верну вас.

— Нас?

На всякий случай переспрашиваю, уже не надеясь на адекватное восприятие информации.

— Я тебе говорил. У Светы есть дочь, мы хотим вас познакомить. Тем более вы учитесь в одной школе.

— Просто прекрасно, — бурчу в ответ, щипаю себя за переносицу.

— В общем, жди.

И молча отрубается. Стискиваю телефон в руке. Ко всему прочему у меня появится ещё и сводная сестренка.

Просто блеск.

И сам не могу объяснить, почему внутри разливается неприязнь к этой девчонке. С которой я ещё даже не знаком.

4. Глава 4

Ника

— Вероника, ты сегодня до скольки на учебе?

Толкаю дверь в комнату и выдыхаю, понимая, что соседок в зоне видимости не наблюдается.

Позволяю себе упасть на кровать и впиваюсь взглядом в потолок.

— Уроки только что закончились, — прикрываю глаза и ощущаю пощипывание.

Усталость. Нужно встать и снять линзы. Иначе через пять минут глаза покраснеют и будет то ещё зрелище.

— Я через полчаса приеду за тобой.

Напрягаюсь.

— Зачем?

Мама так вздыхает, словно она мне тысячу раз говорила, а я благополучно забыла об этом.

— Сегодня поужинаем в тесном семейном кругу, познакомимся с сыном Ромы.

— А-а-а, но…

— Вероника, — в голос мамы просачивается сталь, и я понимаю, что спорить бесполезно, — полчаса.

Сброс звонка.

Набираю в грудь больше воздуха и задерживаю его в легких. Я не была готова к такому повороту, и нет никакого желания ни с кем знакомиться.

Но разве у меня есть выбор?

Даже если я не выйду через полчаса, мама поднимает всех на уши и меня пригласят на выход.

И что их дернуло устроить этот ужин посреди учебной недели? Неужели нельзя потерпеть до выходных?

Плетусь в ванную и освобождаю глаза от линз. Сегодня придется походить в очках, как бы я их ни не любила; но линзами я добью и без того больные глаза.

Нацепляю на переносицу круглую оправу. Со стороны они не выглядят как для зрения, скорее как аксессуар.

Полчаса пролетают слишком быстро, и мама снова начинает звонить.

— Иду, — бросаю в трубку и отключаюсь.

Взгляд падает на смятую бумажку. Морщусь, нехотя сгребаю её со стола и закидываю в рюкзак. Закутываюсь в куртку и выхожу на свежий воздух.

Порыв ветра подхватывает волосы и заставляет вдохнуть глубже. Быстрым шагом преодолеваю расстояние до калитки. На территорию школы пускают только по пропускам, а их дают только сотрудникам школы и ученикам, у которых уже есть собственный транспорт. Родителей на территорию не впускают.