– …Предположительно, неисправность двигателя, – сквозь оглушительный шум разобрала Марфа голос пилота. – Необходима аварийная посадка…

Голос оборвался. Вертолет снова развернуло, и Марфа поняла, что он быстро снижается. Уже можно было четко разглядеть верхушки деревьев на склонах, прогалины и едва ли не саму траву на них.

Вертолет приземлился спустя сорок минут тряски, страха и потрясения. Пилот совершил посадку на старую вертолетную площадку, о которой подумал сразу, как только вертолет сбило с курса и отнесло на несколько километров севернее намеченного маршрута. Кругом простиралась тайга, и вертолетная площадка некогда функционировавшей туристической базы была единственным местом, на которое представлялось возможным в сложившихся условиях сажать вертолет. Инструкциями строго запрещалось привозить сюда туристов, однако иного выхода у пилота не было: двигатель отказывал, и могло произойти крушение.

Итак, вертолет благополучно приземлился. Пилот пытался выйти на связь с администратором пансионата, но связи не было. Обеспокоенные жестким полетом, с разрешения проводника туристы стали выходить из вертолета. Ветер, бывший здесь особенно пронзительным и обжигающе-холодным, нещадно бил по лицу, груди, сбивая с ног.

Марфа одной из первых вышла из вертолета. Ежась под порывами ветра, она осмотрелась.

Вертолетная площадка находилась у самого подножия горы, почти совсем лысой, с серыми буграми выпиравших со склонов камней, угрожающе нависавших над площадкой. С одной стороны площадки был крутой обрыв, за которым просматривалась необозримая долина, расколотая тонкой серебрящейся нитью реки; с другой стоял редкий сосновый лес, в сгущавшихся сумерках казавшийся мрачным и тоскливым. Сузив глаза и приоткрыв губы в стремлении втянуть ртом воздух, потому как ветер был так силен, что перехватывало дыхание, Марфа вгляделась в тени, что темнели среди тонких сосновых стволов. Присмотревшись, Марфа различила в этих тенях очертания небольших одноэтажных деревянных домиков, совершенно одинаковых между собой. Марфа машинально сделала несколько шагов по направлению к сосновой роще, по пути мельком обернувшись на выходивших из вертолета пассажиров.

В этот момент из вертолета при помощи крепкой поддержки Мелюхина выбиралась Таня. Ступив на землю, она одной рукой, словно в изнеможении, оперлась на трость, другой рукой внезапно схватила себя за горло, побледнела, вскрикнула и потеряла сознание…

Достаточно продолжительное время никто из членов группы не отходил от вертолета дальше, чем на десять шагов, – все ожидали, что с минуты на минуту пилот свяжется с диспетчером или администратором пансионата и за группой прилетит другой вертолет. Но никто на связь не выходил; сигнала не было и на мобильных телефонах.

Поднять вертолет с пассажирами в воздух пилоту представлялось действием рискованным, а потому бессмысленным по причине того, что до пансионата они едва ли дотянут, а в лучшем случае только поменяют место аварийной посадки. Пилот объяснил все это проводнику, а та донесла информацию до группы, однако положение членов группы от этого сообщения не изменилось: все продолжили стоять у вертолета, ожидая, пока пилоту все же удастся связаться с пансионатом.

Когда сумерки густой серой пеной накрыли вертолетную площадку, скрыв от глаз очертания долины за обрывом и нить реки, пилот самолично объявил о том, что на связь с диспетчером выйти не удается, что вертолет лететь дальше не может и что следует подождать некоторое время, пока ситуация со связью прояснится, заметив, что, возможно, ждать придется до утра. Провести ночь в тесной кабине вертолета являлось непривлекательной перспективой для всех, поэтому проводник, вынув из своего рюкзака карманный фонарик, предложила членам группы пройти к заброшенной туристической базе, что темнела за сосновым перелеском. Пилот выразил свое сомнение относительно этой идеи, отметив, что базой давно не пользовались и что дома могли изрядно обветшать, но проводник только молча приняла это его замечание, одарив пилота отрешенным взглядом человека раздумывающего, сомневающегося и прикидывающего все «за» и «против». Наконец, утвердившись в какой-то своей мысли, проводник закинула за плечо рюкзак и направилась к перелеску. Группа смиренно последовала за ней.