- Мы попробуем еще, - шепчу ему и киваю, - Ничего страшного. Некоторые не могут завести детей годами и…

И звездец.

Мой взгляд случайно падает на белый воротничок его рубашки, а там…красный след от помады.

Красные помады я ненавижу, чтобы было понятно.

Перед глазами проносится будто вся жизнь! Ноги подкашиваются. В груди разливается густая, игловатая боль.

Нет, не может быть!

Это, наверное, кровь! Он бреется каждое утро с тщательностью самого последнего перфекциониста! Какая помада?! Ты спятила?!

Медленно тянусь к рубашке. Это происходит само собой, как будто и не я вовсе, а что-то другое, что стремится доказать: это не может быть помада и точка!

Но это она.

Когда я отгибаю ворот и провожу по пятну большим пальцем, оно маслянисто и характерно размазывается. Также цепко подмечаю, что на шее нет никаких ранок, которые могли бы оставить столь желанную кровь.

Это точно помада.

Но…

Глаза, наполненные слезами, находят его, а в них многовековой холод. Муж даже не пытается сопротивляться, только убивает меня с высоты своего роста абсолютным безразличием. А потом звучит контрольный выстрел.

- Прости.

Только без сожаления. Ему действительно наплевать.

Слезы срываются с глаз, пока сердце невыносимо медленно перегоняет кровь, а словно те самые иголки. С каждым ударом только хуже.

- Я…Не понимаю…что это… как ты…ты…

У меня нет слов. Я не знаю, как их говорить, словно забыла даже азбуку! Катастрофически не хватает воздуха.

Как он мог? Как ты мог, черт возьми?!

Резко опаляет яростью, и я хватаюсь за его пиджак, а так хочется вонзить ногти в плоть и сделать больно…не достаю. Только остается что орать…

- Ты ублюдок! Как ты мог?! Что это значит?!

- Это значит… - безучастно берет меня за запястье и с силой отрывает сжатые кулачки от себя, - Что я заколебался, и я хочу развода, Ника. Все кончено.

Бросив в меня такое, муж просто разворачивается и уходит, а через мгновение я слышу, как хлопает входная дверь.

Пока сама онемела.

Не верю.

Не верю! Что он такое сказал, но…как же не верить, если сказал?

Медленно, но верно, я начинаю понимать, что только что произошло. Оседаю на стул, только чудом не плюхнувшись на пол.

Так больно…

Как…когда…когда это произошло? Когда я все упустила? Когда…он начал мне изменять? За что? Почему?

Вопросы роятся, как настырные осы, и каждая торопится ужалить мое бедное сердце.

Нет, серьезно, почему?...

Как это все могло случиться с нами?

Я не хочу плакать, хочу понять и разобраться, что пошло не так! Но не могу. Слезы настырно скатываются с глаз, а когда я теряю остатки выдержки, рыдания подкатывают к горлу, как тошнота.

Но не утренняя, потому что ты не можешь даже родить.

Я вся сжимаюсь.

Мне иначе просто не выжить! Я на части распадусь, потому что больно так, как никогда раньше не было больно…

Куда он пошел? К ней?...

***

Если честно, то я думаю, что муж сегодня уже не вернется, и когда я об этом думаю, слёзы снова начинают душить.

В голове беснуются разные картинки, претендующие на роль «самого развратного порно из всех развратных порно на свете!». Интересно, какая она? Как выглядит? Кто? Может быть, его секретарша?

Я истерично перебираю в голове всех девушек, кто имел доступ к моему мужу. Мне важно понять…кто? Кто она?

А потом я слышу звон ключей в замочной скважине.

Шаги.

Муж медленно доходит до гостиной, где я свернулась в комочек в темноте, смотрит на меня. Я не могу в ответ — это слишком больно.

Вздыхает.

Еще немного стоит, но все же подходит и грузно опускается на диван рядом.

Молчание топит. Я так мечтаю заглянуть ему в голову и понять, о чем же он все-таки думает? Но не решаюсь даже спросить.