– Напомни, на какой срок я нужна? – резко разворачиваюсь к Лексу лицом и тут же врезаюсь ему в грудь, оставив при этом смачный отпечаток помады на воротнике его рубашки. Яркий такой, почти не смазанный след моих губ.

 – Пока я буду вести переговоры с инвесторами: может неделя, может месяц, а может полгода, – спокойно отвечает он и опускает взгляд на отпечаток. – А вот за испорченную рубашку, купленную аж за четыреста евро специально для переговоров, я бы принял тебя в пожизненное рабство! – чуть наклоняет голову набок и ухмыляется, ожидая моего ответа.

 – Возьми эти четыреста евро из кармана моего отца, – язвительно говорю я, глядя нахалу в лицо. – Тебе не впервой!

Разворачиваюсь и направляюсь к выходу из офиса. Как только оказываюсь на улице, вдыхаю полной грудью и стараюсь успокоиться. Не удается, ни капли! Липкое предчувствие чего-то не очень хорошего окутывает меня со всех сторон.

Не к добру наши пути снова пересеклись, ой, не к добру!

_______________

Дорогие читатели! Рада видеть Вас в своей новой истории!

Нетипичная, волнительная, веселая и местами пошлая – все будет здесь, как и обещала!)

Для меня и этой книги очень важна ваша поддержка! Комментарии и звездочки – замечательный инструмент, чтобы мы с музом поняли, что все не зря, и продолжали Вас радовать!)

Всех люблю!

*Нострил – боковой прокол крыла носа.

2. 2. Богатая американская девочка

– Поехали, не хочу опаздывать, – проходит мимо меня Лекс и направляется к белому кроссоверу. “Крякает” сигнализация, после чего парень открывает передо мной пассажирскую дверь.

– Ты поведешь сам? – приподнимаю брови я.

– А ты боишься? – зубоскалит он.

– Нет, – дергаю плечом и сажусь в авто, – просто, видимо не настолько хорош твой бизнес, раз ты не можешь позволить себе водителя.

Ответом мне служит лишь громкий хлопок двери. Не думаю, что Лекс обиделся, скорее это показательное возмущение.

– Знаешь, одна моя знакомая говорит: “Хочешь что-то сделать хорошо – сделай это сам”, – парень садится на водительское сиденье и заводит двигатель. – Вот я и делаю.

Несколько минут мы едем в тишине, пока я не решаюсь на важное уточнение:

– Зачем тебе переводчик? Ты же знаешь язык, ты жил и учился в Штатах вместе со мной.

На самом деле, зачем? У него приемлемое знание и понимание разговорного английского, не скажу что он был круглым отличником, но и не лоботряс.

– А зачем переводчики президентам, которые тоже знают языки? – ухмыляется Лекс, чуть повернув голову в мою сторону. – Ладно. Буду честен, мои знания английского развеялись почти что в прах, после моего возвращения в Россию. Когда тебя вырывают из языковой среды ты как бы выкидываешь все ненужное. Освобождаешь чердак. Я понимаю разговорную речь, но общаться с крутыми чувачками на своем ломанном английском точно не хочу, мне это не на руку.

– То есть переводчик тебе нужен для понтов, не удивлена, – с натянутой улыбкой произношу я.

– Мой бизнес-партнер знает английский лучше меня, но он не лезет в раскрутку, он делает то, что умеет лучше всего – пишет коды, – игнорирует мой подкол Лекс.

– Какие тонкости мне следует знать о сегодняшних переговорах? – спрашиваю я и достаю из сумочки свой красный ежедневник и ручку.

Стараюсь абстрагироваться от того, что меня напрягает общество моего сводного братца. Нужно хотя бы попытаться настроиться на рабочий лад.

– А хрен его знает, мне чудом удалось зацепить этого мужика в России и уломать на встречу в ресторане, – отмахивается парень. – Будем импровизировать.

Гениально! Будем импровизировать!

Замираю, глядя в одну точку на обшивке бардачка. Это издевательство во всей красе просто напросто! Медленно выдыхаю и выпрямляю спину.