– Пицца? – затянувшись и выпустив дым, спросило существо у Виктора. Низким хрипловатым голосом, который с равной долей вероятности мог принадлежать как мужчине, так и женщине.

Воздух наполнился ароматом бохо – дешёвого наркотика, в детство Виктора у Учителя его курили, забивая в трубки.

– Нет, – сказал Виктор. – Я – к Алине.

Он запомнил имя одной из близняшек, произнесенное девицей в кафе. Вторую звали Галиной, это Виктор узнал у бармена.

– Там, – сказало существо. Махнуло рукой себе за спину. – Выпить принёс?

Виктор состроил удивлённое лицо:

– Мне сказали, тут Яшка поляну держит.

– Выпивки много не бывает, – назидательно объявило существо. И разочарованно уплыло прочь, окутанное клубами дыма.

Виктор, подождав, пока существо скроется из виду, подошёл к двери – за которой, как предположил, могла находиться Алина.

Дверь была приоткрыта.

Виктор осторожно заглянул в комнату. И отпрянул – навстречу спикировал красный попугай. Заорал:

– Нарушение личного пространства! Параграф Инструкции два, пункт четыре дэ! Как на острове Хайяме мужики дрались х*ями!

Несмотря на очевидную глупость слов, Виктор вдруг понял, что Яшкина птичка не так проста, как кажется. Если бы Яшке грозила опасность, ему бы сейчас не поздоровилось.

Боцман его узнал. В последний момент, перед тем, как начать орать, изменил траекторию – и только поэтому крепкие кривые когти не вонзились Виктору в лицо.

Дверь распахнулась. В глубине комнаты Виктор увидел большую кровать, с которой, недовольно поморщившись, на него посмотрел Яшка.

Он лежал на боку, одной рукой обнимал обнаженную девушку – из-под одеяла выглядывали её плечи и грудь. По подушке рассыпались длинные рыжие волосы. Другая девушка прижималась к Яшке сзади, Виктор разглядел тонкую руку, унизанную браслетами.

Через секунду та девушка, что была ближе к Виктору, открыла глаза. Увидела его и завизжала. Из-за плеча Яшки показалась еще одна взлохмаченная рыжеволосая голова, точная копия первой. Визг двукратно усилился.

Яшка вздохнул. Бросил девчонкам:

– Тихо! Свои.

Вопли смолкли. Та девушка, что лежала ближе к Виктору, подумав, прикрылась одеялом.

– На кухне подожди, – буркнул Виктору Яшка. – Сейчас – штаны надену, приду.

***

Местонахождение кухни Виктор определил без труда. И приятно удивился – помещение оказалось аккуратным, прибранным. Он-то думал, что придётся пробираться через нагромождения пустых бутылок и упаковок из-под готовой еды. А здесь стоял новенький фуд-агрегатор, сверкающий латунью, кофеварка и даже контейнер для синтеза витаминов – такой же, как на столе у Сальмы.

Из ниши под воздуховодом выпирал округлыми боками холодильник. Столешница была отмыта и застелена бумажной скатертью, к столу придвинуты три стула с подушками на сиденьях. Подушки крепились к сиденьям кокетливыми бантиками. Дома у Виктора, в те далёкие времена, когда у него был настоящий дом, тоже водились такие.

Он присел на край стула.

Яшка появился через минуту. Босиком, на ходу застёгивая ремень на джинсах. На шее у Яшки висела майка. В зубах он держал трубку.

Сквозь сжатые зубы бросил Виктору:

– Туда, – и, пройдя через кухню, распахнул балконную дверь.

Виктор вышел на балкон вслед за ним.

Яшка уселся на перила – так привычно, будто более комфортной позы, чем свисать над улицей, сидя на ветхих перилах на высоте восемнадцатого этажа, не мог представить. Бросил Виктору:

– Дверь закрой. Сквозняк – простудишься.

Виктор прикрыл балконную дверь.

– Чего хотел? – Яшка принялся набивать трубку.

Он не поздоровался. Как Виктор его нашёл, не спрашивал. Таких вопросов в Милке не задавали.