Пибоди остановилась и заговорила очень тихо, нарочито спокойно:

– Я вызову Службу защиты детей. Она ранена?

– Насколько я могу судить – нет. Но она в шоке. – Держать ребенка было неловко, но Ева обхватила Никси обеими руками и распрямилась. – Она все видела. У нас не просто уцелевшая, у нас тут самый настоящий очевидец.

– Девятилетняя девочка видела… – вопросительно прошептала Пибоди и мотнула головой в сторону спальни. Никси тем временем рыдала на плече у Евы.

– Да. На, возьми ее и…

Но когда Ева попыталась передать девочку Пибоди, Никси еще крепче уцепилась за нее.

– Боюсь, придется вам самой нести ее, лейтенант.

– Дьявол! Позвони в Детскую службу, пусть пришлют кого-нибудь. Начинай съемку. Комнату за комнатой.

Ева надеялась передать девочку кому-нибудь из патрульных, но Никси словно приклеилась к ней. Пришлось смириться. Оцепенев от напряжения, она унесла Никси на первый этаж, огляделась в поисках спокойного места и выбрала игровую комнату.

– Я хочу к маме. Я хочу к маме.

– Да, я понимаю. Но дело вот в чем: тебе придется меня отпустить. Я тебя не брошу, но ты уж, пожалуйста, перестань меня душить.

– Они ушли? – спросила Никси, прижимаясь лицом к плечу Евы. – Тени ушли?

– Да. Отпусти меня. Давай сядем рядом, мне надо кое-что сделать. Нам надо поговорить.

– А вдруг они вернутся?

– Я их не пущу. Я знаю, тебе тяжело. Хуже не бывает. – Ева просто не знала, что ей еще сказать, что сделать. В конце концов она опустилась на пол вместе с повисшей на ней Никси. – Мне надо делать мою работу, только так я смогу помочь. Мне надо… – Она мысленно выругалась. – Мне надо взять образец с твоей руки, а потом ты сможешь умыться. Вот умоешься, и тебе сразу станет лучше, верно?

– На мне их кровь…

– Знаю. Вот смотри, это мой полевой набор. Я только возьму тампончик для образца. Это называется уликой, понимаешь? А потом мне надо будет тебя записать. На диск. Ну а потом ты пойдешь в ванную, вон туда, и умоешься. Включить запись, – скомандовала Ева и осторожно отстранила от себя Никси. – Ты Никси Свишер, верно? Ты здесь живешь?

– Да. Я хочу…

– А я лейтенант Даллас. Вот сейчас я проведу тампоном по твоей руке и возьму образец, а потом ты сможешь пойти умыться. Это не больно.

– Они убили маму и папу.

– Знаю. Мне очень жаль. Ты их видела? Сколько их было?

– На мне их кровь.

Ева запечатала тампон с образцом крови и взглянула на девочку. Она прекрасно помнила, каково это – быть маленькой девочкой, перепачканной в чужой крови.

– Хочешь умыться?

– Я не могу.

– А я тебе помогу. Может, хочешь попить чего-нибудь? Я могу…

Тут Никси разрыдалась, и Ева почувствовала, как у нее самой защипало в глазах.

– Что? Что случилось?

– Апельсиновая шипучка.

– Хорошо. Я посмотрю, есть ли…

– Нет, это я спустилась за апельсиновой шипучкой. Мне не разрешают, но я не послушалась. Я пошла вниз, а Линни не хотела просыпаться и идти со мной. Я одна пошла в кухню, и я все видела.

Теперь уже они обе были перепачканы в крови. Ева решила, что умывание подождет.

– Что ты видела, Никси?

– Тень. Мужчину. Он вошел в комнату Инги, и я подумала… Мне хотелось подсмотреть, ну, только на минутку, будут ли они заниматься этим. Ну, вы понимаете.

– Заниматься чем?

– Сексом. Я знала, что нельзя, что подглядывать нехорошо, но я заглянула, и я видела!

Все лицо малышки было теперь мокрым от слез. К тому же у нее потекло из носа. За неимением лучшего Ева извлекла из полевого набора еще один тампон и вытерла ей личико.

– Что ты видела?

– У него был большой нож, и он ее зарезал. Прямо насмерть. – Никси прижала ладошку к собственному горлу. – И было много крови.