– О, нет! – Кэрол выглядела испуганной. – Как мы могли? Я… я хочу сказать, что мама никогда бы не позволила.

– Но она не может вас остановить, – мягко возразила Сара. – Вы уже совершеннолетняя.

– Мне двадцать три.

– Именно.

– Но я все равно не вижу, как… То есть я не знаю, куда идти и что делать, – растерянно пробормотала Кэрол. – Понимаете, у нас нет денег.

– А друзья, к которым вы могли бы поехать?

– Друзья? – Кэрол покачала головой. – Нет, у нас нет друзей!

– И ни у кого даже не возникало мысли уйти из дома?

– Нет… не думаю. Мы… мы не могли.

Сара сменила тему. Ей стало жалко растерянную девушку.

– Вы любите мачеху?

Кэролайн медленно покачала головой и тихо прошептала:

– Я ее ненавижу. И Рей тоже… Мы… мы часто желали ей смерти.

Сара снова сменила тему:

– Расскажите мне о старшем брате.

– Ленноксе? Я не знаю, что стряслось с Ленноксом. Он теперь почти не разговаривает. Ходит все время, как во сне. Надин ужасно волнуется.

– А невестку вы любите?

– Да. Надин совсем другая. Она добрая. Но очень несчастная.

– Из-за вашего брата?

– Да.

– Давно они женаты?

– Четыре года.

– Они всегда жили в вашем доме?

– Да.

– И вашей невестке это нравится?

– Нет.

Помолчав, Кэрол продолжила:

– Чуть больше четырех лет назад у нас случился ужасный переполох. Понимаете, как я уже вам говорила, мы не выходили из дома. То есть, конечно, выходили на территорию поместья, но больше никуда. За исключением Леннокса. Он убегал по ночам и отправлялся в Фаунтин-Спрингс – там было что-то вроде танцев. Мама жутко рассердилась, когда узнала. Это было ужасно. А потом она пригласила Надин пожить у нас. Надин приходится дальней родственницей папе. Она была очень бедной и училась на медсестру. Надин приехала и жила у нас месяц. Я вам не могу передать, как это было здорово – когда в доме гости! Они с Ленноксом влюбились друг в друга. И мама сказала, что им лучше поскорее пожениться и жить с нами.

– И Надин согласилась?

Кэрол замялась:

– Не думаю, что ей очень этого хотелось, хотя на самом деле ей было все равно. Затем, позже, она захотела уехать – с Ленноксом, конечно…

– Но они не уехали? – спросила Сара.

– Нет, мама и слышать об этом не желала. – Кэрол помолчала. – Не думаю, что Надин ей по-прежнему нравится. Надин… она забавная. Никогда не поймешь, о чем она думает. Она старается помочь Джинни, а маме это не по душе.

– Джинни ваша младшая сестра?

– Да. Ее полное имя Джиневра.

– Она… тоже несчастна?

Кэрол с сомнением покачала головой:

– В последнее время Джинни стала такой странной… Я ее не понимаю. Знаете, она всегда была довольно болезненной… и… и мама все время хлопочет над ней… а от этого становится только хуже. А теперь Джинни стала совсем чудная. Иногда… она меня пугает. Она… не всегда соображает, что делает.

– Ее показывали врачу?

– Нет. Надин хотела, но мама запретила – а Джинни впала в истерику, кричала и говорила, что не пойдет к врачу. Но я за нее волнуюсь.

Внезапно Кэрол встала:

– Я больше не могу вас задерживать. Вы… так добры, что позволили прийти и поговорить с вами… Наверное, вы считаете нас очень странной семьей.

– Все мы по-своему странные, – отмахнулась Сара. – Вы еще придете? И если хотите, приведите брата.

– Правда? Можно?

– Да. Мы составим тайный заговор. Я бы хотела, чтобы вы также познакомились с моим другом, доктором Жераром – ужасно милый француз.

Щеки Кэрол вспыхнули румянцем.

– Как это мило… Только бы мама не узнала!

Сара с трудом сдержалась, чтобы не ответить резкостью.

– А зачем ей знать? Давайте завтра ночью в то же время?

– Да, конечно. Ведь послезавтра мы, возможно, уже уедем.