– Уверен, что дойдешь? – хмыкнула она и озабоченно пробормотала: – Такое впечатление, что из тебя вытянули не только магию, но и физические силы.

– И это привело к хорошему результату, – устало улыбнулся. – Я воспользовался даром осознанно.

Тетушка остановилась.

– Ты использовал дар на Дарике? – хмуро уточнила. – Нет, я безусловно рада твоему успеху, однако не уверена, что твой брат способен держать язык за зубами. К сожалению, все, что касается тебя, для него как черная метка…

– Он принес клятву, – успокоил леди Рудану. – И в той ситуации так было необходимо.

– Как и ваша драка?

– Да, с моей несдержанностью нужно что-то делать.

– Твоей?

– Это уже третья встреча с братом, на которой я даю волю кулакам, что непростительно. Хотя, видят боги, во многом Адарлейн заслужил такое обращение.

– К слову об этом, Лейн. Надеюсь, Дарик не перешел черту, и с леди Аэльей…

Я усмехнулся. Тетушка всегда видела суть. Пяти минут ей хватило, чтобы прийти к логическому выводу, только вряд ли я сорвался бы из-за навязанной невесты. Но оно и к лучшему, что тетя не связала мое состояние и злость со своей дочерью. Я не могу рассказать ей о симпатиях Лои, это должна сделать сестра. Самостоятельно.

– Не молчи, пожалуйста. – попросила тетя и потянула меня, заставив сесть на диван.

Новый виток целебной энергии потек по телу, и я чуть расслабился, позволяя себя подлечить и немного восполнить резерв. Краткая передышка, которая мне очень требовалась.

– Только не говори, что ты возьмешь на себя их ошибку. Если они перешли черту и, не дай боги, стали близки… Лейн, пообещай мне, что твоя жалость не станет предлогом для того, чтобы скрыть этот факт!

Слова тетушки ошеломили меня, и я резко распахнул веки.

– Ты правда считаешь, что я пожертвовал бы своими интересами и жизнью ради парочки безголовых детей?

– Ты благороден. Иногда слишком, – отозвалась она. – И пусть я считаю твои поступки во многом идеальными для мужчины, но иногда тебе не хватает жестокости.

– Жестокости? – отозвался я эхом.

– Ты жалеешь леди Аэлью, поэтому шансы, которые выпадали тебе для расторжения помолвки, ты не использовал, а их было предостаточно. И, Лейн, что бы ты обо мне не думал, я не стану лечить разбитое сердце глупышки. Несмотря на все свои поступки, из детского возраста она вышла и довольно давно.

– Леди Аэлья куда благоразумней, чем ты о ней думала. Дальше поцелуев у них не зашло, – сказал совершенно спокойно, меня этот факт нисколько не трогал.

– Радует, что леди не перешла черту. И все же с твоей жалостью нужно что-то делать. Ты не можешь отвечать за поступки всех людей.

– Тетушка, я разберусь с этим сам, как и с тем, почему леди Аэлью отдалили от ее семьи, растя послушную и податливую игрушку. Чем и воспользовалась леди Изельда.

– Вот об этом я и говорю. – При упоминании жены отца тетушка нахмурилась. – Тебя держит даже не клятва, а то, что участь леди Аэльи может быть гораздо хуже. Ты видишь в этом тайну, когда все очень просто. – Леди Рудана вздохнула. – Не так-то легко отказаться от собственного ребенка, Лейн. Иногда гораздо проще сделать вид, что его или не существует, или он уже мертв. Не ошибусь, если решение отдалить леди Аэлью от семьи принял не отец, а ее мать. Ради собственного комфорта. Это эгоистично, но также является способом защиты.

– Своего сознания и душевного комфорта? – Я усмехнулся. – Не уверен, что все так. Мать, которая с удовольствием блистает на светских мероприятиях, вычеркнув дочь из своей жизни априори ни совестью, ни жалостью, ни любовью к ребенку не отягощена. Ни в момент рождения дочери, ни после объявления о ее помолвке. Думаю, искать скрытый смысл нужно не в ней. Да и не в семье Глоуддак.