Это простое осознание словно под дых ударяет. Гнев поднимается к самому горлу. Мне хочется закричать, и я пугаюсь этих незнакомых чувств. Что со мной? Почему одна крохотная мысль, что красивая незнакомка имеет отношение к хозяину этого дома, подобна яду? Скручивает содержимое желудка, переворачивает всю еду, и желчь взмывает кверху.

Хочу, чтобы она ушла. Чтобы пришёл Егор и выгнал эту женщину. Мне не нравится её взгляд. Её присутствие здесь. Словно она чужая. Не имеет права здесь находиться, хотя она, вероятно, имеет. В отличие от меня.

– Я думаю, что вам лучше уйти, – неуверенно говорю ей. – И вернуться, когда Егор придёт домой. Вне зависимости от того, кем вы ему приходитесь.

– Ты считаешь, что имеешь право голоса? – усмехается она, подходя ближе. Вплотную. Сжимает пальцами моё плечо и шипит мне в лицо: – Не знаю, что ты замыслила, девочка, но Егор мой. Ты можешь сколько угодно строить перед ним сиротку, я же вижу тебя насквозь!..

Заслышав шум из коридора, она замолкает и отпускает меня.

– Слава, ты что, выходила на улицу? Дверь не закрыта, – приближается голос Егора. – Я тебе витаминов принёс. Фрукты, овощи. И мазь, про которую Колян говорил.

Я поворачиваюсь к дверному проёму и вижу, как он входит в кухню. Окидывает меня взглядом. Удовлетворённо хмыкает. И тут же замечает застывшую посреди помещения гостью.

– Лена? – в его голосе звучит искреннее удивление, и плотный узел напряжения внутри моего живота расслабляется. – Ты чего здесь..? А-а-а, я понял. Тебя Николай прислал?

Мужчина раскладывает по местам покупки из сетчатой сумки. Я слежу за тем, куда и что отправляется с его подачи. Он, кажется, никак не обеспокоен визитом, который жутко нервирует меня.

– Только он сказал, что проверит пациентку дня через три, – закончив с продуктами, Егор протягивает мне коробочку с мазью, и я беру. – У нас всё хорошо.

Его голос звучит немного рассеянно. Невпопад. Я вдруг так ясно понимаю, почему она пришла, что мне хочется рассмеяться. Неужели он не понимает..?

– Я приехала по другим вопросам, Егор. Зашла домой, а тут – ну надо же! – такой сюрприз!

Та, которую зовут Леной, проходит мимо, становится, загораживая спиной обзор, и продолжает:

– Если пациентке действительно лучше, думаю, я заберу её в больницу. Так будет удобнее всем.

Молчание раздражает. Я подаюсь в сторону, выискивая взглядом Егора. Он угрюмо смотрит в пол. Меж густых бровей пролегла глубокая складка, словно он сосредоточенно обдумывает наилучший вариант.

Мужчина поднимает глаза, натыкаясь на мой взгляд, и медленно кивает.

– Да, ты права… – глухо говорит он, и я понимаю, что это конец. – Да, ты права, – медленно повторяет Егор, – пациентке действительно стало лучше, но ни в какую больницу она не поедет.

Что?! Я ослышалась? Перехватываю его взгляд, и мужчина мне подмигивает. Он мне подмигивает!

– Господи, да почему, Егор? – спрашивает женщина. Её голос звучит визгливо, истерично, и я морщусь.

– Кризис миновал, я не думаю, что будут осложнения. Николай предупреждал о таком развитии событий. – Егор пожимает плечами.

– О каком ещё таком развитии событий?!

– Что госпитализация может и вовсе не понадобиться. Лен, ну ты же медик, почему я должен объяснять тебе прописные истины?

– Прописные истины, Егор? – её голос взлетает на несколько октав.

– Слава, будь добра, – обращается ко мне мужчина, – оставь нас, пожалуйста, наедине.

Я лишь киваю. Ни жива ни мертва от страха выхожу из кухни и припадаю спиной к стене. Сердце колотится у самого горла, отдаваясь глухим стуком в ушах. За его биением я с трудом различаю речь.