– Ты никогда не была по-настоящему близка с отцом, не так ли?

Джейд покачала головой, упорно глядя в сторону:

– Мне кажется, я слишком напоминаю ему свою мать.

– А ты помнишь ее? – спросил он.

Джейд вздохнула и грустно улыбнулась. Ее нефритово-зеленые глаза мгновенно засияли.

– Она была такой красивой, – произнесла она мечтательным тоном, затем взяла бокал и повертела его в руках, разглядывая пузырьки в шампанском. – Мама была очень ухоженной, от нее божественно хорошо пахло – медом и жасмином, нагретым лучами солнца. – Она поставила бокал и принялась обводить пальцем его контуры, продолжая говорить: – Гарриет была очень любящей матерью. Она не могла пройти мимо Джонатана и меня, не заключив нас в крепкие объятия. Она читала мне книги, и я любила ее слушать. Я могла часами наслаждаться звуками ее голоса…

Наступило молчание.

Джейд снова вздохнула, подняла бокал и покрутила его, прежде чем сделать небольшой глоток. Затем поставила бокал на стол, слегка поморщившись, словно баснословно дорогое шампанское пришлось ей не по вкусу.

– Мама любила нас. Действительно любила. Я никогда в этом не сомневалась. Ни минуты.

Нику было мало что известно о смерти Гарриет Соммервилл. Ходили слухи о самоубийстве, на которое та решилась после того, как ее любовник отказался бросить жену. Поговаривали также, что отец Джейд, Кит Соммервилл, не был идеальным мужем и отцом, но очень трудно понять, что является правдой, а что выдумкой.

Репортеры, конечно, использовали слухи в своих интересах: чем громче скандал, тем выше продажи. Ник и его братья не понаслышке знали, что это такое.

Было в Джейд нечто, бесконечно интригующее его. На протяжении многих лет через равные промежутки времени она появлялась на крупных светских мероприятиях, разодетая в пух и прах, и позировала перед объективами камер, заигрывая с папарацци. Ник так и не смог понять, какова настоящая Джейд Соммервилл.

– Терять одного из родителей очень тяжело, – сказал он, нарушая мучительное молчание. – После того как мой отец попал в аварию, я был выбит из колеи. Увидев его в таком состоянии… – Он вздрогнул, вспоминая те ужасные дни. – Еще вчера он был здоров, а сегодня погрузился в кому. – Ник пригладил волосы. – Как ни прискорбно, все почувствовали облегчение, когда он умер. Никто не хотел признаваться в этом, но так было. Он сам не захотел бы жить с обширным повреждением головного мозга.

Джейд с сочувствием посмотрела на него.

– Ты очень похож на отца, – мягко заметила она. – Я полагаю, многие тебе об этом говорили. Он терпеть не мог быть кому-то обязанным.

Ник криво усмехнулся, поднимая бокал:

– Мои родители поженились по расчету. Немногие об этом знают. Моя мать полюбила отца сразу после свадьбы. Они жили более или менее хорошо, пока не умерла Кьяра. Отец обожал свою дочь. У него росли три сына, но дочь стала для него всем. – С глухим стуком он поставил бокал на стол, отводя взгляд в сторону. – Потеряв Кьяру, отец решил, что наказан Богом за то, что недостаточно сильно любил жену и сыновей.

– Каждый человек реагирует на горе по-своему, – тихо сказала Джейд.

Ник принялся вертеть бокал в руках:

– Я похож на своего отца тем, что очень не люблю, когда мне указывают, что надо делать или не делать. По этому поводу у меня постоянно происходили стычки с дедом. Я думаю, именно поэтому Сальваторе составил такое завещание.

– Но сейчас ты исполняешь его волю, – равнодушно заметила она. – Через год ты будешь свободен. Ты получишь наследство и займешься тем, чем хочешь.

– А ты? – спросил Ник, поднося бокал к губам. – Чем займешься ты через год?