– Да-а-а, с такими родственниками и врагов не нужно, – сочувствующе произнесла леди Хатшаан.

Так, леди мне уже нравится.

– Сказала двоюродная сестра наследника младшего рода правящей династии Дарранта, – хмыкнул лорд Рашшас.

Впечатлившись новыми знаниями, я непроизвольно отступила от леди на пару шагов. Даррант – да ведь там исключительно высшие демоны обитают. Но леди Натаэль Хатшаан на демонессу не походила, во всяком случае внешне.

– Клео, милая! – раздался от так и оставшейся распахнутой двери голос магистра Вейсса. И от этого бесконечно родного, обволакивающего теплом голоса сразу стало безразлично, где я и кто находится рядом.

И уже ничего не пугало. Совсем.

Я смотрела в практически черные, цвета самого темного сапфира, глаза любимого василиска и улыбалась. Просто улыбалась от уха до уха. Непривычно взъерошенный магистр, – видимо, знакомство с бабулей оставило след, – тоже улыбнулся, решительно пересек комнату, похрустывая битым сервизом, и заключил меня в объятия. Сильные и в то же время невероятно нежные. Тихо шепнул:

– Я соскучился.

– Ну началось, – недовольно закатил глаза дядя. – Хотя бы одну совесть на двоих можно наскрести, а? Я же все чувствую!

Стоим, обнимаемся, молчим, улыбаемся. Игнорируем всяких третьих лишних.

– Что, и даже ведьмочек не жалко? Леди Натаэль, вы сами все видели! Посему любые претензии прошу адресовать вот этому якобы себя контролирующему магистру. То его дурное влияние! Я был в состоянии аффекта.

– Так вот зачем вам, лорд Рашшас, понадобилась дуэнья, – рассмеялась леди Натаэль. – Исключительно из эгоистических соображений и для поддержания собственного морального облика? Вообще правильно – в вашем-то возрасте пора поберечься, не дай Бездна конфуз выйдет.

И произнесено это было таким участливым тоном, с самым невинным выражением на лице. Только в глазах темной леди скакали озорные искры веселья.

– Ведьмочек жалко, – целуя меня в макушку, ответил Лертран. – Катись к ведьмам… морским! Окажи услугу Эа, поддержи численность его подопечных. Тебя как родного встретят, правда.

Я вновь отвлеклась, задержавшись взглядом на губах любимого магистра. О Бездна, как же восхитительно он целуется! Щеки опалил жар, и если бы только их. Лертран понимающе подмигнул, окончательно вгоняя в краску.

– Слушайте, вы – ушибленные родовой магией! – взвыл дядя. – Уж три дня-то как-нибудь продержитесь. Леди Хатшаан, ни на что не намекаю, заявляю прямо: с таким халатным отношением к вверенным обязанностям хороших рекомендаций вы не дождетесь. Дуэнья из вас – как из меня святой.

– Дуэнья? – вслушавшись в стенания друга, задумчиво повторил магистр Вейсс. И снова с каким-то недобрым прищуром в сторону дяди: – Значит, дуэнья?

А до моего затуманенного сознания дошло другое:

– Три дня?

– Да! – рявкнул лорд Рашшас, глядя в сторону коридора. – Лертран, время.

– Понял, дай мне еще несколько минут, и возвращаемся.

– А хотите, я вас с мамой познакомлю? – неожиданно поинтересовался у леди Хатшаан восхитительно непостижимый инкуб, который мой дядя. Гостья от столь смелого предложения потеряла дар речи. Он тут же подхватил ее под локоток и вопреки собственным же рассуждениям о приличиях и репутации стремительно увлек леди к выходу. – Не хотите? А придется, драгоценнейшая моя леди Натаэль.

Я смотрела вслед одетому с иголочки мужчине, на его широкую спину, затянутую в камзол с изумрудной вышивкой на несколько тонов темнее цвета его волос, и искренне недоумевала. Если лорд Рашшас и переживал за мою нравственность, то весьма непоследовательно. Было что-то неправильное в происходящем, какое-то противоречие, но думать в объятиях любимого магистра получалось откровенно плохо. В голове вновь прозвучало чудовищное «Уж три дня-то как-нибудь продержитесь», и я мгновенно озаботилась более насущным.