Будучи в расстроенном состоянии, я не вмешивалась. Ведь я одной ногой в тюрьме или в могиле... Я не знала своей участи. И мне было не до поведения сумасшедшей официантки.

Хотя она так кричала на повара, что на улице через дорогу было слышно. А у меня в кабинете аж фужеры в стенке зазвенели.

В итоге наш шеф-повар Борис прибежал ко мне в кабинет от неё спасаться:

— Наташенька, уж уйми её ради бога! Клянусь всеми моими детьми от любовниц, я месяц без зарплаты отработаю! Только убери её от меня!

— Мне бы твои проблемы... — провыла я, пряча лицо в ладони.

— Наташа, я её не вынесу! Я уволюсь!

— Увольняйся, — жёстко ответила я. Мне вообще было наплевать. Может, меня завтра в живых уже не будет. А он Арины испугался. Воровать меньше надо! — Ты и так был под увольнением. А ещё оказался нечист на руку. Это я тебя уволить должна!

И я заметила бледное лицо повара. Его редкие усики подрагивали, и, ясное дело, он не ожидал такого поворота.

— Э... Да я... Это же...

— Я воровала?! — выкрикнула я. — Что ты там спер?

— Я честно... Это само собой как-то... — приложил он скомканное полотенце к груди. — Этого больше не будет.

— Конечно, не будет, — расстроенно повторила я, и меня охватило отчаяние. — Потому что ничего больше не будет!

— Наташа, прости! Не увольняй ради бога! Ради детей тебя прошу!

— От любовниц, — поддакнула я.

— И от них тоже! Ната! — зарыдал шеф-повар, кусая полотенце. Лицо его покраснело и на лбу появились капельки пота. — Я так проигрался! Мне деньги нужны!

— А как мне они нужны! — воскликнула я и спохватилась: — Так тебе деньги нужны!

— Очень, Натк, я триста тысяч должен...

Что так мало?

— Долларов? — уточнила я.

— Какой долларов? Типун тебе на язык! Рублей! Это ж всю зарплату отнесу! А детей чем кормить?

— Но не из нашего же холодильника! — вот почему я должна его проблему решать или наша «Баня»? — Кредит возьми. Тебя в психушку не отправят.

— Меня Элька убьет!

Нет, денег хозяина у него нет, раз так за работу просит. Тут мои мысли прервала Полина, заглянувшая в кабинет:

— Ну, как ты? — её глаза сияли, словно она остров на Майорке в подарок получила.

Мне сразу захотелось и её уволить вместе с поваром, который сам ворует и всем на кухне позволяет продукты тырить.

— Очень плохо, — ответила я. — Сегодня уволю вас всех к чертовой матери! Оставлю только Арину. И знаете, уверена, что она справится!

— Может, тебе чаю заварить?

Завидую её нервной системе. Вот, что бы ни произошло, а она ведёт себя так, будто это её не касается!

— И мне, пожалуйста, — хлюпнул носом Боря.

— А ты иди на кухню и дорабатывай смену. Арина мне потом расскажет, как вы работали, насколько чисто на кухне и цело в холодильнике.

Шеф-повар неохотно попятился из кабинета, бурча что-то под нос, похожее не то на «спасибо», не то на извините.

А Полина тем временем уже налила мне чаю и пододвинула «Тик-так».

— Кредит не дали? — пискнула она.

Вот уже второй год её знаю и никак не привыкнуть к её пофигизму. Я её вчера уволила, накричала и все высказала. А она ни слова не проронила, допила кофе и спросила:

— Я забыла. Мне завтра в одиннадцать утра приходить или вечером?

Вот и сейчас меня трясло, а она про кредит уточняла, будто её осведомленность что-то мне даст.

— Не дали. В психушку послали.

— Я так и думала, — по-детски заулыбалась она. — И что ты собираешься делать?

— Застрелюсь и повешусь прямо над бассейном, чтобы хозяин сразу увидел. И я буду приходить к нему во все его сны!

Полина рассмеялась и сказала:

— А я своему бывшему звонила.

Бывший — это несостоявшаяся любовь подруги. Считай, почти олигарх, так как имел свой небольшой банк. Но на Полину он не клюнул, как она и ни старалась. А ухаживал банкир за мной. Но я его боялась, словно черта. Жуткий он. И голос у него такой трубный, а взгляд, как колья...