Как можно было так вляпаться?

С наступлением утра пришло тепло, и снег начал таять, собираясь кашицей в трещинах. Мы спустились в долину, над которой повисла влажная жемчужная дымка.

– Ты здесь не была? – спросил южанин, остановившись у огромного чёрного валуна, покрытого лишайником. Словно волосы древней старухи он свисал до земли бурыми паклями.

– Нет, это место знаю лишь по рассказам и картам. Например, сейчас мы спустились в долину Троллей.

Облокотившись спиной о камень, я перевела дух. Тело болело, ужасно хотелось пить.

Южанин внимательно глядел на меня, ожидая… Пояснений? Выглядел он достаточно бодро, несмотря на бессонную ночь. Что из себя представляла сейчас я, страшно даже подумать.

– Разве тролли ещё не вымерли? – спросил он, присаживаясь на корточки и поднимая с земли кусочек лавы. Крутя его в пальцах, случайный муж выглядел забавно – как мальчишка, нашедший самоцвет в куче серой гальки.

Я запрокинула голову и усмехнулась.

– Да вот же они, полюбуйся!

Солнце как раз встало, озарив раскинувшуюся перед нами долину бледно-золотым светом. Он пробивался сквозь тучи, затянувшие небо, и плавно обтекал чёрных исполинов, придавая им почти человеческие черты. В этом месте застыло само время, отпечатавшись в трещинах старых камней, спрятавшись в космах лишайника.

Приподняв бровь, южанин окинул взглядом пространство.

– Ты хочешь сказать, что тролли – это камни?

При свете дня он показался мне моложе. Нет, не мой ровесник, постарше. В тёмных глазах – огонь и жажда жизни, что-то неуёмное, то, что заставляло срываться с места и вечно что-то искать. Мимика у него оказалась живой, про таких говорили – не стесняется показывать свои чувства. И сейчас, когда минула эта страшная ночь, с него упала маска.

Я моргнула. Нет, ну что за наваждение! Придумаю тоже!

И всё-таки...

Я невольно оглядела его всего, отмечая инаковость, непохожесть на тех, с кем я раньше сталкивалась. И дело не в том, что этот гад был непростительно хорош собой. Обычно подлецы как раз-таки обладают лицом бога и нравов змеи. Дело во внутреннем ощущении. Он был совершенно другим, не таким, к чему я привыкла.

И обида ужалила вновь – ещё сильней, ещё отчаянней. Чем ему помешала именно я? Когда-нибудь он расскажет, я выбью из него ответ. Жаль, что не могу быть такой же ледяной и бесчувственной, как отец. Нравом я пошла, скорее, в маму. Та тоже носила внутри ураган чувств, который мог смести с пути любого.

Облизнув пересохшие губы, я заговорила:

– Когда-то тролли жили в этих местах и нападали на человеческие поселения, но в годы Великих Столкновений большую часть истребили, а остальные обернулись огромными чёрными валунами, – я повела рукой, пытаясь охватить всю долину. А потом пожала плечами. – Даже не знаю, правда это или сказки. С тех пор сотни лет минули.

Мой супруг по несчастью слушал, не перебивая. Смотрел внимательно, чуть сощурив глаза.

– У нашего народа тоже есть много разных легенд. Когда-то Этьюрдан населяли огнедышащие драконы, именно они подарили людям негасимый огонь, дар огненной магии.

– Ну драконы здесь тоже жили, – я сползла вниз и тоже уселась на корточки. Ноги гудели после быстрого перехода. – Говорят, они уснули и превратились в горы. Другие прорыли ходы к центру земли и сейчас купаются в бассейнах из магмы. Вулканы извергаются, когда сражаются два дракона. Своим дыханием они вспенивают подземные воды, и те вырываются на поверхность фонтанами-гейзерами.

Я не заметила, как увлеклась рассказом, позабыв, что передо мной враг. Эти таинственные истории с раннего детства заставляли душу трепетать, я представляла огнедышащих чудищ – громадных, как горы. Мне нравились древние легенды, я гордилась историей Севера и захотелось, чтобы чужак проникся, почувствовал величие и красоту моего родного края. Что там их юг...