Я мог бы вывернуть ей руку, но не стал – вместе мы упали на камни, сначала она, а сверху я. И опять сладкий девичий аромат ударил в ноздри. Она дёрнулась всем телом, пытаясь меня сбросить, выгнулась дугой. Гибкая, жёсткая, сильная. Молнией мелькнула мысль – каково это, любить такую женщину? Сильную и свободную, которая не умеет притворяться?

Но не успел я себе это представить, как в воздухе что-то неуловимо поменялось. Я всегда чувствовал приближение опасности – дар огненных магов в обострённых чувствах. Но это было другое. Я вскинул голову и забыл обо всём. Небо в этот миг превратилось в сияющее полотно. Показалось, боги выплеснули на синий бархат чистое волшебство – зелёные и голубые волны, смешиваясь и перетекая друг в друга, танцевали свой причудливый танец. Это было сродни пожару, но постепенно я начал различать во всполохах фигуры мифических животных, драконов, фениксов. Я смотрел на это великолепие, застыв и позабыв о времени.

А княжна глядела прямо на меня, удивлённая и немного растерянная, в тёмных зрачках отражалось небесное пламя. Мелкие снежинки летели с небес, таяли на губах, оседали на её волосах, разметавшихся по земле. Мне показалось, что они превратились в нити северного огня, что всё её тело засветилось.

Это было одно из самых сильных и ярких переживаний в моей жизни. Это и была сама жизнь во всём своём великолепии, это был Север. Тот, о котором я слышал лишь в легендах. Только сейчас, в это волшебное мгновение, он распахнул объятья.

Слишком поздно я понял, что Фардана Ангабельд владеет магией Холода. Но это мне даже понравилось – победить сильного противника в бою честнее, что убить того, кто даже сопротивляться не может.

Огнеликий, как же она горела! И не только внешне, но и изнутри. Её страсть и любовь к родной стихии было видно невооружённым глазом, как и желание приморозить меня к месту. Хитрая лиса, недаром время тянула и ждала сияния, чтобы получить его силу – сама природа откликнулась на зов этой женщины.

Наши стихии сплетались, и нельзя было различить, где чей огонь. Понимая, что заигрался и забыл о цели, рванул к ней. Край ледяной сети охватил шею удавкой, пустил по венам холод.

Сердце перевернулось в груди.

Пора заканчивать.

Лицо её скривилось от боли, когда я ударил огнём прямо в центр переплетения магических жил. В глазах запылала чистая ненависть, а ещё обида. Она попыталась ударить меня в последний раз, но слишком слабо. И вдруг…

Всё погрузилось во тьму. Потух мой огонь, исчез её холод, словно их впитала неведомая сила. Одно неуловимое движение, и северянка вновь кинулась на меня. Кинжал сверкнул в лунном свете.

Я даже не успел понять, как она меня задела. В пылу борьбы оба порезались, да так, что кровь хлынула из раны. Боль была невыносимой, будто с меня живьём сдирали кожу. Не может так болеть простая царапина! Фардана шипела, как кошка, пытаясь унять кровь и боль, а я вдруг почувствовал что-то новое. Порез начал затягиваться на глазах, и вместе с этим в мою кровь и кости как будто что-то впечаталось – я даже дышать перестал. Несколько мгновений стоял, как оглушённый, пытаясь унять бешено колотящееся сердце.

А потом увидел её – брачную татуировку.

Что имеем в итоге? Проваленное задание и новый статус – статус мужа. Ах да, ещё стаю неведомых мёртвых тварей, которых послал по нашему следу слизняк Хальф. Подстраховаться решил, козёл старый.

А чего я, собственно, ожидал от предателя и плута?

Я остановился на узкой, почти неприметной тропке так, что шедшая сзади Фардана едва не врезалась мне в спину. Зашипела недовольно, попыталась обойти, но почти по колено провалилась в трещину между камнями. Лава застыла бугристыми потёками, на которых со временем нарос толстый слой мха. Это выглядело красиво и необычно, а за ночь его ещё и снегом присыпало. Жаль, приходилось всё время думать, как бы не сломать себе шею. Я ведь последняя надежда моей семьи.