Хавьер готов был поспорить, что голос видоизменен. Исключительная анонимность.

– Хм.

– Ты отправил мне фотографии блокнота. Какие сведения там содержатся, знаешь?

– Они были зашифрованы.

– Это не шифр. Это латынь. А вернее, названия препаратов. Мы свяжемся с тобой снова, как только о них будет известно больше. Так что заранее подготовься к вылазке на фабрику «Скайфарм». И на этот раз… постарайся не засветиться.

– Без проблем, босс. Сделаю всё в лучшем виде.

Он уже коснулся дверной ручки, но замер.

– Насколько много для тебя значат жизни брата и сестры, Хавьер Рохас? Всякому необходима мотивация. Вот мотивация и для тебя.

Сперва парнем овладел такой жуткий, животный страх, что завтрак попросился наружу. А после накатил гнев. Шип схватился за дверную ручку, как за человеческое горло. Сжал изо всех сил.

«Нет, пусть только пальцем их тронут…»

Он разнесет здесь каждый угол. Всё превратит в щепки, если с головы Марии или Даниэля упадет хоть один волосок. Однажды он уже едва не лишился их обоих, так что больше не потеряет. Не позволит себе потерять.

Значит, его поймали на крючок. Неожиданно и совсем не приятно. Придется немного изменить своим принципам. Самую малость.

Из номера отеля Хавьер вышел ближе к вечеру. Измотанный, раздраженный, зато со схематичной картой фабрики «Скайфарм», нарисованной от руки. И еще кое-какими интересными сведениями, которые трудно было бы достать без посторонней помощи. Услуга за услугу. Так в этом прогнившем мире делается.

Стоило выбраться на улицу, проливной дождь обрушился на голову парня. Если бы не плащ, костюм промок бы насквозь. Но всё равно пришлось переодеваться в повседневную одежду. Бриджи, футболка, рубашка нараспашку – всё плотно прилипло к телу, однако так даже лучше. Пусть дождь смоет эту красную помаду и запах мышиной шерсти.

«Гадость».

Поэтому Хавьер посчитал лучшим возвращаться домой пешком. Вопросы от сестры о сегодняшнем дне были неизбежны, поэтому он ответит, что всё нормально. Всё идет по плану и ни о чем не нужно волноваться. Абсолютно. В глубине души надеясь, что она не поверит ни единому его слову и станет оборачиваться на каждый подозрительный звук.

Тяжело жить, когда не присягаешь на верность ни одной из сторон. Потому что подвоха можно ждать и от тех, и от других. Нет того, кому можно было бы по-настоящему довериться. Рассказать всё, что у тебя на душе. Николь была исключением из правил хотя бы потому, что они с Хавьером похожи. Но отправить ее в путешествие по своим проблемам он не мог. Не хотел, ведь одновременно она была схожа и с остальными.

Людей на улицах практически не было. Все прятались от дождя кто по домам, кто по магазинам и кафе. Кто-то бежал, прикрывая голову тем, что первым попалось под руку. Толстовкой, сумкой, портфелем. Один только Хавьер шел не спеша, разглядывая этих несчастных и витрины, наполненные всяким барахлом.

Телефон в кармане назойливо вибрировал, но Шипу лень было отвечать на звонки и сообщения. Ноги его двигались словно на автомате, иногда погружая обувь в лужи. Однако в кроссовки и так налилось достаточно воды, так что какая-то лужа погоды не делала.

«Откуда он узнал про Марию и Даниэля? – крутилось в голове Хавьера. – Откуда он узнал?!»

Возможно, Пророк действительно был пророком? Тогда связываться с таким человеком – себе дороже. Слишком сильная мутация для того, чтобы ей противостоять.

«Почему же про Леди Сумрак он не знает? Или… знает? Но при этом ничего не предпринимает?»

Тогда лидер Нью-Прюденского Подполья еще страшнее и хитрее, чем он себе представлял. На его месте, Хавьер тут же избавился бы от дочери ректора геройской академии, а не позволял ей работать на оба фронта.