– Твою ж мать! Охренеть! Прости меня, Юля, я потерял контроль. Не стоило вообще это затевать. Я же чувствовал… понимал, что не смогу… Черт! Черт! Лиам!! Это не должно больше повториться! Это сумасшествие!

            Я поднялась с постели, ощущая себя просто потерянной, оглушенной теми ощущениями, что только что владели мной. Как осознать все это? Какое дать название? Все тело, каждое, даже мельчайшее нервное окончание словно онемело, потеряло полностью чувствительность, как только Ленар перестал ко мне прикасаться. Мозг отказывался пока хоть как-то переваривать то, что случилось.

            – Я пойду, переоденусь, – пробормотала я, стягивая на груди разорванное платье.

            – Юля, – окликнул меня Ленар уже у двери, и голос его был глухим и натужным. – Я… это больше не повторится… прости. Я не имел права…

            – Как скажешь! – кивнула я, все еще не в силах отойти от шока, и вышла.

            В своей комнате, едва закрыв дверь, я сползла по ней и, усевшись на пол, уставилась на свои трясущиеся руки. Что это только что было? Это и есть обычное кормление инкубов? Но ведь когда в клубе я наблюдала за Лиамом, ничего подобного и близко не было. Это действительно выглядело как обычный акт питания, и ничего больше. А у нас с Ленаром? В чем причина? Так происходит всегда, когда инкуб и суккуб кормятся от своего вида, или это моя вина? Может, причина в том, что я не умею правильно управлять своими эмоциями и желаниями во время кормления, и это я спровоцировала подобное поведение Ленара? Или причина в том, что я урод, гребаная полукровка, которая портит все вокруг? Какой-то мутант, обладающий способностями двух видов, но не умеющий быть ни тем, ни другим в полной мере. И почему этот факт сейчас причинял мне гораздо больше боли, чем когда-либо раньше?

            Я одевалась, даже не глядя во что, выбросив разодранное платье в корзину для грязного белья. Уже на лестнице уловила разговор на повышенных тонах в гостиной.

            – Ты так и не дал ей приблизиться к остальным! – услышала я, подходя ближе, злобный голос Минела. – Может, ты и глава, но в этой ситуации у тебя не больше прав, чем у любого из нас! Ты просто тянешь время и морочишь нам голову!

            – Я не могу принять никакого решения, пока не будет доподлинно установлено, что Юлия – суккуб. Не веришь мне, спроси Наэля, – возразил ему спокойный голос Ленара.

            – Да на хрен эти научные пляски! Любой присутствующий здесь скажет, что она суккуб! Об этом орет каждая клетка моего тела, исходя желанием с того момента, как я ее увидел. И так со всеми! Кого ты хочешь обмануть, глава? Ты просто пытаешься придержать суккуба для себя! Хочешь хоть разок узнать, каково это, трахать женщину своего вида? Как мужик я тебя могу понять! Но ты, мать твою, наш долбаный глава, наш закон! И ты не смеешь нарушать его, потакая своим прихотям. Ты не смеешь придерживать для себя чужую пару, только из желания узнать, каково же это, быть с кем-то своего вида! Дождись свою пару и делай тогда что хочешь! – орал Минел.

            Я замерла в дверях, обозревая представившуюся мне картину. Спиной ко мне стояли Наэль, Ринар, Лиам и Ленар, и еще тот самый инкуб, что всегда ездил с нами и имени которого я не знала. Напротив них замерли все остальные инкубы, которых я видела в доме, во главе с Минелом. Позы всех мужчин выдавали явное крайнее напряжение и готовность к атаке в любой момент. В воздухе просто дышать было нечем от агрессии и тестостерона.