— Тётушка часто любит повторять, что я мог бы достичь успехов и в музыкальной сфере, и в литературной. И не обязательно в роле исполнителя песен и писателя. Но и просто человека, способного найти и продвинуть талант.

— Так почему ты этим не займешься? У тебя явно есть для этого все необходимые ресурсы, — я обвожу взглядом большую кухню. Впрочем, все комнаты в квартире Ильи, похоже, большие.

— Отец считает это бестолковой фигней. Я должен заниматься семейным бизнесом. Поддерживать и развивать его. Быть его частью, но не прыгать выше головы. Знать свое место, — Илья слегка хмурится и откидывается на спинку стула.

— А ты принеси уже готовый бизнес-план, презентуй его.

— Ада, ты совершенно не знаешь моего отца, — во взгляде Ильи мелькает снисходительность.

— Пусть так. Но раз он деловой человек, то ему нужны цифры, факты. Разве нет?

— У меня с ним очень сложные отношения.

— Не понимаете друг друга?

— Терпеть друг друга не можем, если выражаться мягко и дипломатично.

— Может, со временем это пройдет? — аккуратно уточняю.

Мне упрямо хочется верить в то, что есть ситуации, из которых можно выпутаться. Где есть хоть какая-нибудь лазейка, а не как у меня, когда отец выбросил дочь на обочину своей жизни и бодро пошагал в светлое будущее.

— Это у нас хроническое, — Илья мрачно улыбается.

Мы ложимся спать, когда время показывает почти пять утра. Мне совсем ничего не снится. И впервые с момента возвращение с отпуска я засыпаю и просыпаюсь с мыслями, в которых нет Безымянного.

10. Глава 10. Ада.

Домой я ухожу первой и почти беззвучно, словно воровка. Но моя совесть чиста.

Я на носочках прохожу в прихожую, случайно задеваю пяткой книгу, валяющуюся на полу. Она посвящена полотнам Караваджо. Я не удерживаюсь, листаю ее немного и едва сдерживаю в себе вскрик, когда ощущаю чужое пушистое присутствие у своих ног.

Гамлет.

Он слишком внимательно, как для кота, рассматривает меня, подняв хвост. Мне кажется, что в его взгляде мелькает осуждение. Но скорей всего я себе это только придумываю. Я и так позволила себе отпустить ситуацию и задержалась в чужой квартире дольше положенного. Пришло время возвращаться в реальность.

Положив книгу на тумбочку в прихожей, я обуваюсь и тихонько выхожу из квартиры.

Пока на остановке жду свой троллейбус, бездумно ковыряюсь в смарте. Так кажется, что время идет быстрей. Невольно вспоминаю наши, без преувеличения, душевные разговоры с Ильей. Улыбка касается губ, и я вдруг себя чувствую такой радостной дурочкой, что даже стыдно становится.

Закрыв вкладку со своими соцсетями, я зачем-то захожу в список контактов. Он у меня короткий и в основном, связан с работой. Из-за поворота уже показывается мой троллейбус, когда я замечаю среди знакомого перечня имен то, которого раньше там не было.

«Илья».

Так коротко, веско и даже слегка нахально. Это полностью соответствует характеру Ильи.

Пока троллейбус неторопливо, но уверенно везет меня домой, я снова и снова задаю себе один и тот же вопрос: когда Илья успел вбить свой номер в мой смарт?

Меня всегда страшно раздражало, когда чужие люди без спроса берут мои вещи. Но что странно, в этой ситуации с Ильей я чувствую не раздражение, а любопытство.

Поджав губы, которые так и стремятся растянуться в довольной улыбке, я прячу смарт в карман и остаток пути просто наблюдаю за сменяющимся за окном пейзажем.

Наверное, это глупо и чрезмерно самоуверенно с моей стороны, но последующие несколько дней я жду звонка от Ильи. Очевидно, что он не только оставил свой номер, но и взял мой. Тем не менее между нами нет ничего, кроме тишины.