Я поморщилась, не скрывая своего отношения к её религиозным воззрениям. Усмехнулась.

– И что теперь? Предлагаешь… всем давать себя нюхать? Уверена, что стоит? Я, знаешь ли, не в парфюмерной лавке работаю…

Моя подруга закатила глаза и, громко цокнув языком, поднялась с пола.

– Фу. Вот надо же тебе вечно всё опошлить!

– А что «фу»? Что естественно, то не безобразно!

Мать Калеопы была с Карезии, а они там почти все сплошь фанатики. Поклонники культа Маат – солнцеликой богини. Ради которой, согласно своей вере, должны страдать всю жизнь и жертвовать своим благом ради блага других. Как-то так, кажется…

Сама Калеопа к этому культу себя не причисляла, но в её рассуждениях о жизни нет-нет, да проскакивали своеобразные наставления её религиозной матери.

Она подошла к кухонному блоку и поставила на греющую спираль котелок с ферментированными листьями.

– В общем-то, у меня два варианта. – Сказала я ещё решительнее и тут же почувствовала мерзкую горечь на языке. – Либо что-то делаю с волосами… либо с лицом. Лучше первое, это не больно. Но на худой конец и второе сойдёт… лишь бы помогло их отвадить. Одно точно, если эти твари решат обратить на меня внимание, то я лучше целиком в кислоту брошусь, чем соглашусь на жизнь в качестве наложницы!

– А что твоя сестра?

– Что?

Я даже растерялась от её вопроса.

– Что будет с ней, если всё пойдёт по худшему сценарию и ты решишь свою проблему радикально? Она, конечно, ещё ребёнок… но, насколько я помню, ей от матери тоже передалась ваша… огненная шевелюра? Мелкую её они, может быть, и не тронут, но возьмут на заметку.

Я прикусила губу, жалея, что вообще увела разговор в эту сторону. Надо было просто забрать бутылку и бежать со всех ног домой. Отсюда было недалеко, но и до начала комендантского часа оставалось всё меньше времени…

В котелке призывно забулькало, и Калеопа зашумела дверцами кухонного блока, доставая для нас кружки.

С каждым моим визитом в её скромном жилище становилось всё меньше и меньше мебели. В швейном цеху ей постоянно задерживали зарплату, а есть было что-то надо. Сейчас было невозможно даже представить, что когда-то её семья была богата… Но после начала вторжения имперцев в нашу солнечную систему от того богатства остались лишь воспоминания. А от большой семьи промышленников Деневи лишь одна только красавица Калеопа, которую не готовили к тому, что ей придётся зарабатывать себе на жизнь самостоятельно.

– Молчишь. – С грустной улыбкой констатировала она.

Да, молчу. А что я могла ей ответить?

– Есть идеи получше моих?

Калеопа задумчиво прошлась по единственной комнате в своём доме и, поставив рядом со мной кружку с ферментированным отваром, всё также не торопясь вернулась к кухонному блоку. Подняла со столешницы свою кружку, медленно сделала глоток.

– Андар матрэй… кажется, так звучит их любимая поговорка?

Я пожала плечами.

– Рыжая наудачу. Интересно, почему именно рыжая? А не блондинка… или брюнетка? – Размышляя вслух, она игриво поправила свою красивую длинную косу насыщенно-чёрного оттенка.

– Да кто же их знает. Может, у них на их Аргемо́не Кемри́йском рыжих никогда не было? Вот, выбрались за пределы системы и придумали себе фетиш…

– Редкость. Да… А знаешь, почему мой прадед перевёз всю свою семью с Йеголя сюда, на Отерот?

Я пожала плечами и в ожидании ответа, отхлебнула из кружки. Было вкусно… но, если б варила я, сделала бы отвар покрепче.

– На Отероте тогда не было реплекационных лабораторий. Ни одной. Населению целой планеты он предоставил услугу, за которой раньше всем приходилось летать в другую систему. Это была