Так как Виталина сидела ко входу спиной, то приход Дамирова пропустила. А он, едва зайдя внутрь, сразу отыскал ее фигуру глазами. Судорожно выпустив воздух из лёгких, последовал за малышами, которые уже уткнули носы в витрину с десертами и кусочками пирогов. Позволив детям сделать выбор, оплатил заказ и подхватив поднос, огляделся в поисках свободного столика.

Елисей даже не знал, что скажет Виталине при встрече, ведь рано или поздно она должна была состояться, учитывая, что они живут в одном городе и парень спешно соображал, как подойти к ней, чтобы не нарваться на колкость или безразличие. Лучше остаться в нейтральных отношениях, чем ненавидеть друг друга. Хотя боль за время расставания притупилась, да и повзрослел он за время обучения в лётном училище. Ситуацию разрулила Фаиза, когда узнала в девушке за соседним столиком Виталину.

- Подружка моя! – и бросилась к Нагиевой с раскинутыми руками.

Виталина среагировала на вскрик девчушки: резко повернула голову и едва не упала со стула, когда на нее налетела девочка лет восьми.

- Господи, ты как тайфун! – расхохоталась Вита, отстранив от себя Фаизу и придерживая за плечи вгляделась в черные глазенки девчушки.

- Я знала! Знала, что ты тоже придёшь! – принялась прыгать на месте и хлопать в ладошки.

Елисей, выждав паузу, когда выговорится сестра и Виталина обратит на него внимание, спросил:

- Привет. У тебя свободно? Не против, если мы составим тебе компанию?

Вита заморгала, не доверяя зрению, но образ Дамирова никуда не делся. Мало того, был настолько близко, что она уловила аромат его туалетной воды. Её любимой воды от YOHJI YAMAMOTO.

- Да, - кивнула. – То есть нет, не занято, - улыбнулась дрожащими губами и придвинула к себе ближе стаканчик с коктейлем и использованную посуду.

Пока Елисей усаживал детей и расставлял им тарелки, неотрывно смотрел на Нагиеву, жадно вглядываясь в любимые черты.

Вязаный алый свитер свободного кроя, тем не менее выделял небольшую девичью грудь и Елисей, представив, как касается их, судорожно сглотнул; волосы её утратили искусственную белизну, став натуральными: светло-русыми с хаотично вплетенными золотистыми нитями. Глаза она прятала, будто стыдилась и это было ново. Она была так не похожа на прежнюю дерзкую мажорку, языкатую, не уступающую ему в диалогах, что Елисей растерялся.

Фаиза продолжала трещать в промежутках между поеданием пиццы и Виталина с радостью отвлекалась на девочку, оттягивая момент когда придет время беседы с Елисеем. Не потому, что она не знала, что ему сказать, а наоборот: хотелось о многом поговорить. Вопрос: захочет ли он ее слышать, слушать. Вита украдкой поглядывала на Дамирова, отмечая перемены в парне. Елисей каждый год становился выше, шире в плечах, а над верхней губой заметная полоска усов и намечающая бородка – так идущая ему, сексуально притягательная, смущала.

Виталина на миг представила, что эти губы целовали другую девушку и настроение ее резко испортилось. Лучше не давать себе волю фантазиям о неприятном. Она уткнулась носом в крышку стаканчика, потягивая молочный коктейль, всем существом чувствуя, как стальные глаза буравят ее. Жар охватил щеки, шею от его проникающего в самую душу взгляда. Нет, он не может так на нее смотреть! Он наверняка все еще ненавидит ее. Но Дамиров смотрел и ничего не мог с собою поделать.

Елисей откашлялся, привлекая внимание, и буднично спросил:

- Давно ты вернулась домой?

- Вчера, - взглянула она исподлобья. – А ты?

- Третий день дома. Наш куратор отпустил ребят досрочно. Говорит, чтобы хорошо леталось, надо, чтобы было ради кого возвращаться на землю, - усмехнулся. – Вот и вернул нас домой. Ну, как-то так…, - пожал плечами.