— Слушай… — запоздало начал я, в попытке перевести все в шутку, — я…

— Давай лучше в стриптиз? — перебил меня он и виновато улыбнулся. — Если я другую… ну того… Нюрка обязательно спалит. Она знаешь какая?..

Дальше следовало довольно грубое и вместе с тем любовное описание жены Петра. Явно гипертрофированное. Потому как Нюрка, то есть Анна Николаевна, вряд ли обладала собачьим нюхом и телепатией. Я не особо понимал почему проститутка хуже стриптизерши, и почему запах клуба, который въедается в кожу, лучше запаха чужого тела, который легко смывается водой и мылом. Но мне и не надо было ничего понимать. От описания своей жены Петр перепрыгнул к рыжеволосой красотке, что регулярно уходит с ним на приват. При этом он уже извлек из кармана телефон и принялся быстро набирать адрес в приложении такси.

«И этот в стриптиз» — подумал я с фатальной обреченностью. В стриптиз-клуб мне не хотелось. Уж точно не в том состоянии, когда мерещится распаленная страстью студентка.

«Руками трогать нельзя» — вспомнился голос девушки с мальчишника. Лица я ее не помнил. Или она была в маске? В очках? Зато хорошо помнил гибкое молодое тело, и татуировку какой-то кракозябры у нее на плече. Наверное, стоило взять ее номер. Сожаление об упущенной возможности так плотно засело в запыленных мозгах, что мне на минуту на самом деле стало грустно. Хотя более вероятным был отказ. Да и я сам вряд ли стал бы звонить на трезвую голову.

— Ну ты едешь? — Петр спешно застегивал рубашку. — Поехали давай. Развлечемся.

Развлекаться мы поехали все в тот же клуб. Проходя мимо охранника с отсутствующим лицом, мне подумалось, что если в моей жизни или в жизни кого-то из моего окружения произойдет еще что-то сколь-нибудь значимое, то этот шкаф в униформе чоповца начнет меня узнавать, и даже здороваться за руку. Я представил, как буду отмечать здесь дни рождения, дни рождения своих друзей. Как отмечу тут и мальчишник, и свадьбу. А потом, лет через пятьдесят, мои внуки устроят поминки. И шл*хи, простите, стриптизерши, будут переминаться на своих копытоподобных туфлях, в черных стрингах и лифчиках, и вытирать проступившие слезы.

Я тихонько посмеялся своим мыслям. Наверное, смерть Лохматого ненадолго сделала меня любителем чернухи.

— Ты чего? — удивился моему смеху Петр.

— Да так, — уклонился я от ответа. Не говорить же ему, какой бред посещает мою голову. — Предвкушаю.

Петр хищно улыбнулся. Затем по-молодецки взял меня за руку и потянул в зал. Там уже вовсю гремело веселье. Освещенные девушки извивались у шестов, под похотливые визги зрителей и шелест купюр. Самые буйные пихали девчонкам полтинники и сотки, едва ли не залезая на сцену. Выглядело это жалко и противно. Наверное, если бы стриптизерши выступали в панталонах, то такие типы насыпали бы им мелочи. Стоит отдать должное, охрана работала хорошо. Перевозбудившихся усаживали на место, а особо агрессивных выводили из зала.

Мы сели за свободный столик, и сразу же возле нас возник волоокий парень с папкой меню и двумя цветными коктейлями.

— Сегодня выпивка за счет заведения, — перекрикивая музыку оповестил он. — А при покупке привата, бутылка текилы в подарок.

— О! — обрадовался Петр. — Мне приват! С Шаловливой Лисичкой!

Парень закивал, записал псевдоним в блокнот. Твою ж мать, словно стейк заказал. Давясь от липкого ощущения грязи, я подтянул к себе высокий стакан с ядовито-зеленой бадягой, и сделал глоток. На вкус коктейль был как самогон с лимоном и сиропом. Что, в принципе, не удивительно. Бесплатно можно получить только генитальный герпес. Полагаю, обещанную за приват текилу гонят здесь же. Хозяин решил переквалифицироваться в самогонщики, и пробует свои рецепты на посетителях?