Я без помощи Кристи найти Солнце не смог бы. Один шутник-колонист зарисовал карту местного звездного неба, разделив его на созвездия. Среди них были, например, такие, как «Унитаз» или «Большой педобир» (был и малый), в самом деле удивительно похожие на соответствующие объекты. Солнце на этой карте было Гаммой созвездия Элвиса (в нем и впрямь виделся силуэт человека с нашлепкой на голове), но найти его в небе я сейчас не смог.

– У тебя вызов с Земли по приватному каналу, – сообщила Кристи.

– Кто Гамлета зовет? – спросил я, зевнув. Мне не хотелось сейчас ни с кем общаться – ну их всех.

– Gleo, – ответила она. – Соединять?

До этого Gleo ни разу мне не звонил в приват, только писал сообщения в чате. Мне стало интересно, что это он решил мне сообщить.

– Соединяй, – сказал я Кристи, опустил забрало шлема и стал ждать, когда на него спроецируется изображение собеседника.

Однако никакого изображения не появилось.

– Привет, – проговорил в моих наушниках приятный мужской голос, в котором я уловил синтетические нотки. Так звучат хорошо проработанные голоса ИскИнов.

– Здравствуй, – ответил я. – Может быть, включишь изображение?

– Мне бы не хотелось, – слегка замялся мой собеседник. – Не все ли тебе равно?

– А и в самом деле, – ответил я, махнув рукой. – Ты по делу или так, поболтать?

– Так, поболтать, – ответил он. – Или по делу. Зависит от того, как поболтаем.

– Ну, хорошо, – кивнул я, несколько озадаченный таким вступлением. – Начинай.

– Скажи, тебе нравится, как складывается твоя жизнь на Озимандии? – спросил он таким светским тоном, словно интересовался моим отношением к сегодняшней погоде.

– Жизнь как жизнь, – ответил я. – Не хуже других. Точно лучше, чем жить в семидесятиэтажном человейнике, играть в игры день напролет, жрать дешевую пиццу и сожительствовать с рукой.

– Многие с тобой не согласились бы, – в голосе моего собеседника послышалась усмешка. – Есть куча людей, с точки зрения которых ты сейчас описал рай.

– Возможно, – я тоже улыбнулся, признавая его правоту. – Но я так не могу. Мне хочется… сделать что-то.

– И что же ты сделал? – с интересом осведомился Gleo.

– Я?.. ну, начнем с того, что я исследую другую планету. Мало, что ли? – спросил я.

– Вот именно, – собеседник на том конце как будто кивнул. – Прилетел на другую планету, а тут тот же самый День Сурка, верно? Работа, кредит, безнадега и одиночество.

– В какой-то мере, – мне все еще было непонятно, к чему он клонит. Да и кто он вообще такой? – А что, разве есть какие-то варианты?

– Варианты всегда есть, – ответил он. – Допустим, найти Колодец.

– Отличный вариант, – согласился я. – Еще можно найти Святой Грааль или лампу с джинном. А то еще можно поймать единорога.

– Единорогов на Озимандии нет, – серьезно ответил Gleo. – По крайней мере, я ни одного не видел. А Колодец – есть. Я его видел. Все его видели.

Здесь он был прав, Колодец действительно видели все, кто хоть немного интересовался событиями на Озимандии. История тогда вышла эпичней некуда.

Дело было еще в первые месяцы освоения планеты, когда колонисты разъезжали по ней, у кого куда глаза глядят, не задумываясь об опасных и безопасных зонах – все зоны считались одинаково опасными. Парень из Колумбии по имени Эдмундо Кармона колесил по горам где-то далеко к востоку от Симмонса: точных координат никто так и не установил, хотя очень многие пытались. Заметив слабое свечение, просачивавшееся из узкой расщелины, он остановил свою «Крысу», пробрался внутрь и осмотрелся.

То, что он увидел, надолго завладело воображением людей и здесь, и на Земле. Труба диаметром метров пятнадцать, уходящая глубоко под поверхность планеты – насколько хватало глазу. Не исключено, что на многие километры. И вся ее поверхность была покрыта цилиндрами, сквозь поверхность которых пробивалось хорошо знакомое каждому колонисту зеленоватое свечение. ЭОН. Множество баков с десятками, если не сотнями единиц ЭОНа в каждом. Невероятное, фантастическое богатство, сконцентрированное в одном месте. Настоящая пещера Али-Бабы.