Злата успела уничтожить снайпера, всадив ему через разлетевшееся забрало шестнадцатиграммовую пулю СП-6. «Винторез» бил не далеко, но весомо. Жаль, не было с ней ее любимой СВД, изуродованной еще в опрокинутом «Урале», но бьющей в три раза дальше. Среди трофеев бункера из снайперок девушку не впечатлило ничего: привычные «Валы», «Винторез» и «Свищ» не интересовали опытного стрелка. Это Треш исходил слюной от моря патронов к любимому АС, Злату же прельщали дальнобойные винтовки.

«Каратели», вооруженные дробовиками, пистолетами, штурмовыми винтовками и гранатами, поменяли позиции, стали расползаться и расширять фронт. Доложив сталкеру об этом, Злата принялась перезаряжаться. В перестрелку вступил Треш, но его «Вал» на таком расстоянии оказался бесполезен, как, впрочем, и подствольные гранаты, РПГ и пулемет РПКМ «Гвалт», от которого неприятель мог легко укрыться за проарматуренной дюной.

– РПГ-100! – Треш встрепенулся, вспомнив ярлык на контейнере с гранатометами последнего поколения. – Сотка бьет далеко, правда, не уверен, что срежет холм. Попробую хотя бы напугать их.

– Их, поди, напугаешь… волкодавов хреновых! – бросила Злата, снова припадая к прикладу винтовки и открывая огонь.

– Вот сейчас и посмотрим!

Манипуляции по подготовке к выстрелу ничем не отличались от приготовлений «Мухи». Треш, часто кривясь от боли в подмышке, изготовился к стрельбе, в щель между бампером и днищем квадроцикла оценил дистанцию и цели, постоянно меняющие лежки. Резко высунулся из укрытия и сам себе приказал: «Пли!» Залп толстенного ствола оглушил стрелка, заставил сжаться и зажмуриться даже в специальных очках. Взметнувшееся облако песка и огня среди черных человеческих фигурок на коричневом фоне холма как минимум напугало дозорных.

Интенсивность вражеской стрельбы снизилась, это позволило сделать передышку и оценить ущерб. Кроме своей саднящей раны под насквозь пропитанной кровью повязкой, потерянной канистры с горючкой и одного пробитого колеса на прицепе, другого урона сталкер не обнаружил. Квадроцикл чудом остался в рабочем состоянии.

– Валим отсюда, дорогая! Нечего тир тут устраивать, ловить пули зубами. Кидай вон туда дымовушку, а я жахну еще разик. Понравилось, жуть как!

Треш выхватил из прицепа очередной гранатомет, привел в готовность и выстрелил по холму. О результатах можно было только догадываться – осколочно-фугасная граната РПГ-100 поражала в радиусе пятидесяти метров все живое.

Под завесой смоляного дыма квадроцикл рванул с места и, натужно ревя, понесся по выбоинам и холмам прочь. Вслед пару раз слышались хлопки, но ближайшая ложбина за дюной скрыла беглецов от вражеских глаз.

– Итак, форы у нас час-два, дозор быстро доложит Харду, и они пустятся в погоню, поэтому сейчас нужно выжимать из этого драндулета максимум. Держись, девочка!

– Жми, Даня!

Уфа встретила путников черным дымным маревом. Уже много месяцев горели нефтехранилища, заводы и цистерны с мазутом, застилая небосвод смоляной пеленой. Река Белая от стоков нефтехимпредприятий превратилась в еле двигающуюся по течению помойку, а разрушенный еще в Судный день мост поверг сталкера в полную растерянность. Треш чуть не матерился, Злата успокаивала друга, пытаясь придумать вариант переправы. Учитывая события в Саратове, на сей раз в город они не пошли, объехали его по широкой дуге, чтобы не встрять в разборки местных и не стать объектом наживы. Наверняка бандиты тут водились во множестве. Об этом говорили десятки человеческих трупов, раздетых практически догола. Некоторые явно погибли совсем недавно, что особенно подгоняло путников.