На дорожке, ведущей к высокому крыльцу, стояла моя бабушка. Я никогда не видел её в жизни и, до недавнего времени, даже не знал о ней, но, почему-то, сразу понял, что это именно она. Невысокая, пухленькая, с мягкой улыбкой и лучиками морщинок, разбегающихся вокруг добрых, всё понимающих глаз. Бабушка вытерла испачканные мукой руки о цветастый передник и протянула их ко мне, словно желая обнять, но, вдруг, измелилась в лице и показала рукой куда-то позади меня.

– Беда, – донёсся до меня её голос. – Беда идёт!

Я оглянулся и увидел, как там, за речкой собирается грозовая туча. Но, собирается не так, как было вышито на рушнике. Туча росла, кипела и, словно копила силы, чтобы переползти на эту сторону и обрушиться на это красивое васильковое поле ливнем вместе с грозой и градом. Неожиданно, словно пелена закрыла солнце, васильковое поле исчезло, терем и березняк поглотил туман, а туча, заняв весь горизонт, поползла в мою сторону. В глубине этой клубящейся черноты заискрило, и первые молнии ударили в берег.

Я проснулся на рассвете, когда первые, ещё несмелые лучи солнца крадучись заглядывали через окно в комнату. Вставать, в принципе, было ещё рано, но спать не хотелось. Да, ещё, этот сон не шёл из головы. Знать бы, ещё, что это? Так, кошмар на фоне всех этих впечатлений, которые я получил в приграничье, или предупреждение? С тёткой бы посоветоваться, но связи с ней у меня нет. Говорила она, правда, о том, что у нас с ней особая связь наладится, но, когда я до этого дорасту? И, что теперь делать? Бежать, мир спасать от надвигающейся угрозы, или жить спокойно, пока жареный петух в одно место не клюнул?

Вспомнились дела на сегодняшний день, которые вчера запланировал, и стал собираться. Первым делом – в поликлинику. Закрою больничный, и на работу. Потом, в жилищную контору. Оплачу долг за коммунальные услуги, договорюсь о том, чтобы подключили электричество и на рынок. Яйцами варёными я, ещё, позавтракаю, но, не больше. Мне нужна нормальная еда. И на энергетические нити в продуктах больше не буду смотреть. Только, аппетит портить. Привел себя в порядок, побрился при свечке и сварил себе на завтрак два яйца. Пока закончил со всем этим, как раз, подоспело время идти в поликлинику.

Наш больничный сервис ни с чем не перепутаешь. Толпы страждущих старушек, очередь в регистратуру и хамоватая медсестра на выдаче талончиков. Зато, пока стоял, осматривал страждущих пациентов. Кабинет тут, что ли открыть? Если, этому мужичку вот этот поток слегка подвинуть, тут, путь другому потоку расчистить от шлака, ему никакие доктора ещё лет десять не понадобятся. А, вот у этой бабули в груди, аж, четыре потока между собой запутались. Их бы распрямить, да на родные пути направить, где им и положено течь, ей никакой кардиолог не понадобится. И нечего её таблетками травить. Они, здесь, не помогут.

Даже, руки зачесались, чтобы помочь. Но, не стал. Тут, мало энергетические линии видеть. Тут, анатомию человеческого тела знать надо. А то, поток подвинешь, и какой-нибудь орган ненароком отключишь. Тётка предупреждала. Уж, слишком взаимосвязано всё в живом организме. Наконец, я получил заветный талончик, отстоял очередь к своему врачу и зашёл в кабинет.

– Что же вы, батенька, от докторов бегаете? – проворчал хирург, явно подражая какому-то киношному герою и внимательно изучая мою карточку. – С такими травмами, и на два месяца исчезли. Или, думаете, что само пройдёт. А физиотерапия? А лечение? А комиссия на инвалидность?

Выдав отповедь, он, наконец, оторвался от истории болезни и вознамерился испепелить меня грозным взглядом, словно захотел им поставить жирную точку. Но, увидев мою довольную и ухмыляющуюся физиономию, растерялся и удивлённо откашлялся.