Впрочем, долго предаваться унынию Буденный не любил, да и не умел. Рявкнув в трубку: «Ты им покажи, волгарь, как спецназ бить умеет!», он тут же связался со Ставкой и сообщил о состоянии дел возле Дубно.

Начальник Генерального Штаба Антонов внимательно выслушал экспрессивный доклад маршала, помолчал и ровным, спокойным голосом поинтересовался:

– Что предпринимаете?

Узнав о вылете навстречу авиадивизии полного состава, снова помолчал, а потом тем же ровным и спокойны голосом посоветовал:

– Товарищ маршал, направьте туда еще два полка из состава Киевской ПВО. Там у вас сейчас перекомплект, так что можете слегка ослабить. И лучше пошлите двухмоторные истребители. Пусть поработают на перехват отступающих.

Буденный согласно кивнул и попросил доложить Верховному. Антонов согласился и отключился от связи, а Семен Михайлович связался с командующим Киевской зоны ПВО генералом Козловским и приказал выслать в зону перехвата два полка И-220. Посокрушавшись и поныв для порядка, а внутренне радуясь, что грозный «наш братишка Буденный» не затребовал четыре полка из пяти имеющихся, Козловский принял приказ комфронта к исполнению.

Первый контакт противоборствующих сторон произошел в десяти километрах от Дубно над селом Повча. Четыре истребителя «Девуатин» D-524 обнаружили пару И-181 и радостно кинулись к ним, словно охотничьи щенки, увидевшие первую в жизни дичь…

Командир передового звена лейтенант Смирнов заметил мчащиеся им наперерез черные черточки и, крикнув ведомому: «Держись!», бросил свой истребитель в крутой восходящий вираж. «Сто восемьдесят первые» проигрывали французам в двадцать пять километров горизонтальной скорости, но зато выигрывали добрых пять секунд в вираже, да и скороподъемность у них была повыше. Смирнов, закрутив разворот, скинул «Девуатинов» с хвоста и резко ушел в пикирование. Ведомый, младший лейтенант Латыпов, висел сзади точно приклеенный, так что советские летчики легко выскочили из-под удара. И тут же атаковали сами…

…Лейтенант Жан Демуазье Морло со свистом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Эти русские, оказывается, умеют пилотировать! Попытка вписаться в вираж за этими краснозвездными привела к тому, что проклятый «пятьсот двадцать четвертый» так заскрипел, застонал и затрясся, что казалось, будто он развалится на куски прямо сейчас. Черт знает, из чего эти красные делают свои истребители, но то, что они многократно прочнее французских – факт!

Ну, ничего! Мы еще поборемся! Морло разогнался в пикировании и ушел в резкий правый разворот. Один из лобастых русских самолетов на мгновение оказался в прицеле, и Демуазье дал длинную очередь из всех стволов… Канальство! Этот русский крутанулся влево так лихо, что, как говорится, развернулся на пятке. И пушечные снаряды прошли мимо. Правда, очереди из крыльевых пулеметов в него все же попали, вот только не заметно, чтобы это ему хоть сколько-то повредило.

А неуязвимый русский ушел вверх, и первому лейтенанту было за ним не угнаться. Жаль только, что самолет с красными звездами на плоскостях и фюзеляже как-то не собирался уходить совсем: через минуту он и его ведомый уже свалились на французов сверху, и одного из «Девуатинов» коснулись дымные струи трассеров. Полетели обломки киля – как раз его увеличили на этой модели! Жаловались на недостаточную устойчивость – получите отличную мишень!

Морло заскрипел зубами: весельчак и балагур Марсель Рожетт так и не выпрыгнул из сбитого самолета. Но каким же калибром бьют эти проклятые коммунисты, если вот так, в секунду, от киля и руля даже ошметков не осталось: вниз валилось уже нечто странное, бесхвостое, бешено вращающееся…