Оставалось всего около суток до главной деревни Бонифациев. Вдали уже виднелись очертания самых высоких зданий, среди них проглядывали пики знакомого борделя. А еще дальше просматривались огромные величественные стены, защищавшие оазис - сердце Бонифациев, от врагов. Раннее грозные и холодные, словно стены мрачных каземат,  сегодня мне не показались страшными или холодными, наоборот мною владело беззаботное любопытство и легкая улыбка.  

Помнят ли меня жители деревни и обитатели дворца?

Помнят ли мою (подставную) прилюдную позорную порку на глазах у толпы?

А помнят, как забивали камнями и если бы не Артур…?

А как примут сына от предательницы…

Сегодня я впервые обеспокоилась и осознала, как нелегко придется Азамату в борьбе за трон, если сын поставит перед собой данную цель.  

Я резко всполошилась и передернула плечами, словно сильно озябла. Подняв взгляд на небо, я увидела десятки огромных птиц, рассекающих небо и летающих по кругу над военной процессией. Они выжидали или стерегли воинов. Возможно присматривались к добыче.

Озабоченная мыслями, я только сейчас поняла, что солнце не так сильно жарит, как в обычные дни. Сегодня оно скрылось за плотной завесой, сотканной из кудрявых туч. Небо пенилось, клубилось чернотой. 

А ветер ударял мне в спину и, как скотину, настойчиво подгонял вперед. 
Я была эгоисткой, слишком озабочена личными проблемами и мыслями и ничего не видела перед собственным носом. Наверное, у меня была возможность избежать этого… Мало ли, если бы была внимательней? Сделала бы не так или не то. Своевременно обратила бы внимание? Возможно все было бы иначе. Это я виновата во всем.  Только я.   Небо и красные пески больно наказали за эгоизм и невнимательность. 

10. Глава 10

POV Артур

Я полностью посветил себя делу, а именно, сидя поздним вечером в своей палатке, полировал меч. Начищал верного друга до слепящего блеска. Это занятие было идеально расслабляющим, требующим спокойствия и сосредоточенности. Отлично помогало расслабиться и восстановить контроль в любое время суток.

Только одна муха жужжала над ухом и порой нарушала мое эмоциональное равновесие. Никто иной, как брат нагло явился в мою палатку перед сном и болтал обо всякой чепухе. Беззаботная, насмешливая болтовня  меня не сильно раздражала, поэтому я позволял шуту развалиться на моем ложе и насладиться вином.  Пусть развеет тишину и заставит забыть хоть на секунду об отродье.

К сожалению, через некоторое время хмель развязал и без того длинный язык брата и лишил его остатков разума. Надо понимать, что говорить об отродье или лезть ко мне в голову мог лишь истинный безумец. 

- Что случилось у вас с Лилией? Утали мое любопытство, иначе я погибну во цвете лет от любопытства. Ну, пожалуйста… пожалуйста…пожалуйста! - под конец речи он заканючил детским голосом, ослабляя шутливым поведением свою дерзость. Заинтересовавшись братом, я отнял взгляд от меча и заметил, как братец приложил ладони «лицом» друг к другу в молитвенном жесте.

Прогнать ли пиявку к дьяволу из палатки или оставить меня развлекать? Пока я размышлял о правильном выборе, брат продолжал наигранно-слезно просить и скулить.

Чуть подумав, я кивнул. Что ж, пусть останется.
- А что с отродьем? - наконец, решил ответить Ярину, правда, лениво. Слишком медленно, растягивая слова. Я вроде поддержал разговор, но при этом не отрывал взгляда от блеска лезвия. Ничего прекраснее никогда не видел. Поистине завораживающая, гипнотическая красота у оружия. Сколько мы с мечом повидали крови и трупов, не счесть.