– Полагаю, вы не имели намерения нанести оскорбление, леди Уортон, – холодно произнес он. – И, как я горячо надеюсь, мисс Растмур в самом деле очень скоро бросится в мою постель, так что мы с моей невестой благодарим вас за добрые пожелания счастья.

Теперь настал черед леди Уортон испытать шок.

– С невестой? Не хотите ли сказать, что собираетесь пожениться?!

– Именно это я и хочу сказать, – подтвердил лорд Гарри. – Мы красивая пара, верно?

Леди Уортон испуганно переглянулась со своей спутницей. Пенелопа не сомневалась, что новость об их помолвке, приукрашенная преувеличенными колкостями, которыми сегодня обменялись пассажиры двух экипажей, вскоре распространится в обществе со скоростью лесного пожара. Это было лучше, чем объявление в газете, хотя Пенелопа все еще чувствовала, как горит ее лицо от наглых оскорблений дамы.

– Не знаю насчет красивой пары, – сказала леди Уортон, презрительно фыркнув, – знаю только, что вы двое друг друга стоите.

Лорд Гарри продолжал держать руку на ладони Пенелопы.

– Благодарю. Мы отлично ладим.

С этими словами он вежливо кивнул обеим дамам и тронул вожжи, пуская лошадь шагом. Экипаж загрохотал и закачался, приходя в движение. Пенелопа по-прежнему не отпускала его рук. Во-первых, она боялась вывалиться из коляски, а во-вторых, внезапно почувствовала головокружение.

Боже, что они наделали?

Публично оскорбляли леди Уортон прямо здесь, в Гайд-парке, в час, когда все общество вышло на прогулку!

Если до сего момента она не окончательно пала в глазах света из-за своих глупых помолвок и эксцентричного поведения, то сегодня довершила начатую работу. Трудно предсказать, что будут говорить о ней в Лондоне завтра в это же время.

Как-никак лорд Гарри заявил о своей горячей надежде, что она бросится к нему в постель! Это просто ужасно. Невозможно себе представить, чтобы леди Уортон устояла от искушения рассказать об этом всем и каждому. И пойдут сплетни. Но опять же – разве не этого они хотели?

– Какую очаровательную свекровь вы едва не получили, мисс Растмур, – заметил лорд Гарри, когда они отъехали на безопасное расстояние. – Надеюсь, ваш прежний жених пошел в отца.

– Отнюдь.

– У-уф.

– Я так и подумала. Поэтому и сказала ему, что не смогу выйти за него замуж.

– Но что заставило проявить к нему благосклонность?

Подумав, Пенелопа ответила:

– Благосклонности я к нему не проявляла.

– Нет? Тогда каким образом вы с ним обручились?

– Дело в том, что я была обручена с кем-то еще, и когда ту помолвку разорвали…

– Он или вы?

– Я, разумеется.

– Разумеется.

– Когда там все закончилось, Баттли ходил за мной буквально по пятам.

– Баттли? – повернулся к ней лорд Гарри.

– Да, Баттли Уортон.

– Боже праведный.

Пенелопа не удержалась от насмешки.

– О, чья бы корова мычала, Гарри Честертон!

– Гаррис. Мое имя Гаррис.

– Но все зовут вас Гарри. Честертон.

– Очень хорошо, – сказал он. – Допускаю, что по одному имени нельзя судить о человеке. Очевидно, этот Баттли обладал какими-то ценными для вас чертами, раз вы собирались выйти за него замуж.

– Не собиралась. Просто он оказался рядом, и его мать тут же объявила о нашей помолвке. Я смирилась, даже обрадовалась этому. И мне нравилось ходить на балы и прочие ассамблеи, не отвлекаясь на необходимость отгонять поклонников. Но в конце концов помолвку пришлось разорвать.

– И разбить его сердце?

– Ничего такого я не делала! Не прошло и недели после того, как я его бросила, и Баттли сбежал, чтобы жениться на дочери мясника из городка, в котором вырос.

– Что? Потеряв вас, он сбежал с дочерью мясника? Несколько неожиданно.