Это был чуть ли не единственный стих, который я помнила со времен своего житья в монастыре. И лишь потому, что мать-настоятельница читала его нам с сестрой каждое утро и каждый вечер.

- Приказ небес? – дракон навис надо мной, и я почувствовала себя крохотной песчинкой, подхваченной бурным морем.

Он приблизился почти вплотную. Я уставилась на его камзол, изучая серебряную вышивку на груди, и добавила:

- Про пощечины там не было ни слова. Не надо пощечин, прошу вас.

Дракон дышал тяжело и медленно – словно сдерживался из последних сил. Обычно когда кто-то находился так близко от меня, книга пророчеств тут же начинала показывать мне прошлое или будущее, связанное с этим человеком. Но сейчас рядом был дракон. И книга почему-то не желала открываться, зато в моей голове пролетали один за другим совсем иные образы: герцог дует на ранку на моем колене… вода стекает по обнаженному мужскому телу – гладкому и загорелому, а мужчина напряжен, и его страсти требуется выход… герцог яростно любит конкубину, стонет и выкрикивает совсем другое имя…

Волнение, стыд, любопытство и… вожделение – я испытала все эти чувства разом, и очнулась, когда тяжелая рука легла на мое плечо.

- От пощечин еще никто не умирал, - произнес дракон жестко.

Пальцы его сжимали мое плечо – все крепче и крепче. Он решил сломать мне кости?

- Ваша правда, - согласилась я, стараясь не поморщиться от железной хватки. – Мне казалось, что я умру – только после первой пощечины. Остальные переносились уже легче. Больно, обидно, но не смертельно.

Я сказала это не подумав, но сразу поняла, что слова достигли цели. Морская волна ударилась о заградительный камень, разбилась и отхлынула, затихнув – дракон, только что буравивший меня взглядом, только что нависавший надо мной, готовясь раздавить, выпрямился и отошел на пару шагов, сцепив руки за спиной.

Он молчал довольно долго, а потом сказал:

- Хорошо. Убедила. Пусть будет стража.

- Благодарю, - сказала я мягко, а Брюна за спиной отца молитвенно воздела руки к потолку. – И еще, нам лучше вернуться в зал всем. Будет невежливо и странно, если ваша дочь просидит взаперти до конца праздника, который его величество устроил в ее честь.

Тут я осмелилась посмотреть на герцога. Он стиснул зубы, а потом мотнул головой:

- Приведи себя в порядок, Брюна. Я буду ждать в коридоре.

Он вышел, и дочь дракона с проклятиями вскочила с кровати.

- Даже пудрой не скроешь, - произнесла она с отвращением, глядя на свое отражение в зеркале. Левая щека покраснела, и Брюна пощипала правую щеку, чтобы тоже появился румянец. – Скоро начнется фейерверк! Опоздаем!

- Тогда поторопись, - сказала я сдержанно. – А о каком обещании говорил твой отец? Что ты ему пообещала?

Брюна свирепо пригладила растрепанные кудри и поправила сбившееся набок ожерелье.

- Обещала прилично вести себя, пока добрый папочка не найдет мне жениха, - произнесла она с отвращением.

- Если обещала, то зачем?.. – я не закончила, потому что говорить о том, свидетелем чему я оказалась, было стыдно. Даже мне стыдно, а ведь я ни в чем не виновата.

Но дочери дракона стыд, похоже, был не ведом. Она затянула распустившуюся шнуровку на корсаже, и хмыкнула:

- Ему, значит, можно, а мне надо ждать! Да я состарюсь, прежде чем кто-то захочет жениться на мне!

О чем ты говоришь? – я наблюдала, как она приводит в порядок помятое платье и начинала испытывать что-то вроде раздражения. – Ты – молода, красива, богата, у тебя влиятельные родственники… Да женихи сейчас паломничество к королю и твоему отцу устроят, чтобы получить тебя. Тебе остается только выбрать, кто по душе, а ты бегаешь по темным углам… А вдруг забеременеешь до свадьбы? Вот будет позор!