Взяв пальто и шляпу, Пинкертон продолжал:

– Я поеду теперь в Ньюгавен по делу воровства у золотопромышленников. Раньше завтрашнего утра мне едва ли удастся вернуться, да и точного адреса я никакого не могу вам дать. Так как в данную минуту у нас нет никакого особенно важного дела, то я могу спокойно ехать. Если же в течение этого дня представится какое-нибудь новое серьезное дело, то вы возьмитесь за него, а я уж займусь им завтра утром, когда приеду.

С этими словами Пинкертон вышел, а помощники его остались в конторе одни. Поговорив еще немного о сумасшедшем старике, посетившем их контору, только они собрались было взяться за какие-то письменные работы, как вдруг Роберт, подойдя еще раз к окну, испустил невольный крик удивления:

– Мориссон, ради бога!

– Что случилось?

– Вот он – Рыжий Дьявол!

Молодой сыщик указал на подъезд противоположного дома. Из него только что выходил человек богатырского роста. На нем был темно-синий поношенный костюм, а из-под грязной фуражки выбивалась копна густых огненно-рыжих волос. Длинная запущенная борода такого же цвета окаймляла некрасивое рябое лицо, а из-под нависших рыжих бровей выглядывали неспокойные сверкающие глаза.

Стоя на пороге, человек быстро оглядел улицу. На секунду глаза его с выражением злобного интереса остановились и на окнах конторы сыщика, но за густыми занавесками он не мог заметить наблюдавших за ним молодых помощников Пинкертона.

Мориссон и Роберт с удивлением переглянулись.

– Рыжий Дьявол, – тихо повторил Мориссон.

– Видно, старик был не совсем уж сумасшедшим, – заметил Роберт. – Этот молодец едва ли отличается очень кротким нравом и, пожалуй, вполне заслуживает прозвище Рыжий Дьявол. Он стоит как раз у того подъезда, куда недавно так пристально смотрел старик, прежде чем обратиться в бегство.

– Наружность у него прямо-таки страшная. Я легко представляю себе, что этакому молодцу не трудно свести с ума такого старого, дряхлого и, быть может, одинокого человека.

– Начальника вот нет. Он, без сомнения, сейчас же приступил бы к преследованию этого типа. Старик ушел от нас, не получив помощи. Это вполне понятно, потому что поведение его действительно можно было объяснить только сумасшествием. Но теперь наша прямая обязанность – выяснить, что тут происходит. Я пойду за этим рыжим.

– Разумеется. И если тебе нужна помощь…

– Я на всякий случай буду оставлять меловые следы! – возразил Роберт. – Надеюсь, что, если бедному старику действительно грозит опасность со стороны этого рыжего молодца, мне удастся его спасти!

Роберт вышел из конторы, и Мориссон из окна видел, как рыжий медленно поплелся вдоль улицы, а молодой сыщик осторожно последовал за ним. Вскоре оба исчезли за углом.

Рыжий, по-видимому, нисколько не боялся возможности какой бы то ни было погони. Он спокойно шел своей дорогой, ни разу не оглядываясь, так что преследовавший его Роберт даже начал сомневаться, действительно ли он имеет какое-либо отношение к полусумасшедшему старику.

Возможно, что старик, одержимый манией преследования, встретил когда-то на улице этого, без сомнения, страшного на вид молодца и в нем, как и во всех вообще людях, тотчас же предположил врага, готового покуситься на его жизнь. Тем не менее, несмотря на все эти соображения, Роберт не решался оставить преследование, так как не мог забыть злорадного выражения на лице незнакомца, когда тот выходил из подъезда, и злобного взгляда, который тот бросил на окна конторы Ната Пинкертона.

Рыжий завернул на улицу Боэри и пошел по ней на юг, пока не добрался до огромного, ведущего в Бруклин, висячего моста. Около сквера Франклина он поднялся на мост и медленно направился в предместье.