— Это как? — совершенно натурально округлила я глаза, готовые вот-вот вылезти из орбит от такой лютой жадности.

— Это значит будешь питаться здесь в счет зарплаты. Все уяснила? Тогда прямо сейчас и приступай. Печь топить тебе не придется, а вот...

Она вдруг замолчала и мне пришлось догонять ее, чтобы переспросить:

— А вот что? Что вы хотели сказать, бабушка?

— Да не называй ты меня бабушкой, глупая девка. Привязалась же на мою голову, голь перекатная. Я говорю, корову доить и свинью резать тебе вряд ли придется, а вот мышей ловить вполне возможно...

— Только ловить? – едва слышно спросила я.

Бабка обернулась, сверкнув глазами и злобно ощерилась.

— Не только. Возможно еще и потрошить.

Мама миа!

Говорил ведь мне Саня не ходить сюда, а я дура глупая, самонадеянная, не послушалась. Ох горе мне горе... Он ведь даже жениться предлагал, обещал на руках носить до гробовой доски, лишь бы не ввязывалась в эту авантюру. Ну чего я его не послушала-а-а-а?

Я подняла взгляд на ведьму и тихонько, тоненьким таким голоском переспросила:

— Потрошить?

Она злобно кивнула и зловеще подтвердила:

— Ага.

— К-к-к-к-ак?

— Каком кверху! Что за глупые вопросы? И послали черти на мою голову бестолочь.

— Так как потрошить-то? — совсем уже севшим и дрожащим голосом спросила я.

— Никак! — рявкнула бабка, — Пошутила я. Ты в каком веке живешь? Сейчас уже всё автоматизировано. Твое дело только поймать и принести мышь мне. А дальше машинка разделочная сама справится. Чай не в средневековье живем, а в технологичном мире. Эх ты... деревня.

Я сглотнула ком в горле, радуясь, что по крайней мере мышек резать мне не придется, хоть и жалко. В смысле мышек жалко, а не то, что я не смогу их освежевать. Тьфу, гадость-то какая...

— В обязанности твои входит уборка, стирка, глажка. Готовить не надо, все равно мне не угодишь. В саду и в огороде руки лишними не будут, хотя я предпочитаю сама ковыряться в земле. Будешь ловить животных и насекомых пару раз в неделю по необходимости, ну и так по мелочи, подай-принеси. Все ясно?

Я кивнула, понимая, что попала в самую настоящую ловушку. Эдак теперь от ведьмы далеко не убежишь, коли она всерьёз колдует. И проверять-то страшно, честное слово!

— А мне прямо сейчас надо приступать, да? — все еще дрожа от страха самым натуральным образом решила я добить бабулю, и та только что не матом выругалась. Так я ее вопросами измучила.

— Слушай, Галка... а может мне тебя послать отсюда? Чегой-то не нравишься ты мне. Мутная какая-то... да и работать, как я посмотрю, не хочешь...

— Я не... — замахала руками, словно ветряная мельница, — Что вы, что вы... меня мамка на порог не пустит, коли на работу не устроюсь. Хочу я. Хочу я работать.

Ведьма в сомнении меня осмотрела и видимо не найдя ничего такого, что вызывало бы и дальше сомнения, кивнула.

К тому времени мы из внутреннего двора прошли сквозь большую террасу, гостиную и холл, поднялись на второй этаж и оказались в маленькой темной спальне.

Окна здесь были наглухо задернуты тяжёлыми портьерами, и ни один луч света не проникал внутрь. Духота в комнате стояла невообразимая и я тут же чихнула и закашлялась.

— Ууу, зараза какая!

— Да я не заразная. Аллергия у меня просто. А как вас кликать-то, бабу... — тут я запнулась, вспомнив, что ведьме обращение бабушка поперек горла.

— Матильда я. А вот сестра моя — Иванка.

Матильда указала рукой на кресло, стоявшее в самом углу. Я вгляделась и только сейчас заметила худой, почти прозрачный силуэт, в этом кресле находящийся.

Матильда подошла к сестре и что-то шепнула той на ухо. Женщины мерзко захихикали, глядя на меня, и ведьма громко возвестила издевательским тоном: