— Гражданин Логошин, почему вы проживали в неблагополучном районе среди обычных людей? — я пристально уставилась на парня, не боясь попасть под его влияние.

— Захотелось, — краткий ответ. Точно была причина!

— Как долго вы проживали в этом доме?

— Два месяца, но это вы и сами знаете, — раздраженно высказался Максим. Его хриплый голос заставлял меня думать, что у парня простуда.

Я встала из-за стола и выглянула в коридор.

— Лисенок! Сделай два чая! — я обернулась, ожидая жеста от дракона. Он поднял руку. — И один кофе.

Меня всю аж передернуло от мысли об этом отвратительном напитке. Лучше б Мартин заварил что-то не пахучее, иначе тошнота мне обеспечена.

— Есть, следователь Карма! — и шустрый сержант вскочил со своего рабочего места, с радостью мчась на кухню. Его шебутной характер требовал действий, а вот выбранная профессия айтишника предполагала долгое сидение за мониторами. Рыжий всегда был рад, когда его куда-нибудь посылали, чтобы иметь возможность размять затекшие ноги и выветрить юношескую дурь.

— Зачем ему чай? — спокойно поинтересовался Блэк.

— Потому что к моменту, когда мы закончим, он окончательно осипнет. У него, похоже, ларингит, — пояснила свои действия и вернулась к допросу.

— Какие отношения связывали вас с пострадавшей Марией Листовой?

— Соседские. Иногда заходил к ней за солью, — уверенно ответил Максим, разваливаясь на стуле. Он был совершенно спокоен. Ни капли того упадка сил и потрясения, что были у него при нашей первой встрече.

— А к Листову тоже за солью заходили? — передернула я.

— Неа, за сахаром, — ловко увернулся джинн.

— За что ж вы его ножом пырнули? Сахара не дал? — допрос все больше походил на бред, но так я привыкла работать. Если мой интервьюируемый хочет общаться в таком стиле, значит, я ему подыграю.

— Именно, — подтвердил подозреваемый. — А еще Машу бил.

Вот оно! Он знал о том, что Листову избивает муж. И как он ее назвал — Маша. Неосознанно выдал их более близкие отношения. Насколько я знала, Листовой тридцать два, а Лагошину двадцать восемь. Он младше ее, но при этом достаточно близок с соседкой, чтобы называть ту сокращенным именем.

— И как часто бил?

— Без комментариев, — кажется, он понял, что проговорился.

— Вы решили ее защитить?

— Да, поэтому прирезал этого ублюдка, а Машу случайно задел, когда она пыталась меня остановить! — горячо признался парень, отворачиваясь от меня. Ему было тяжело.

— Хм, это очень странно, ведь исходя из экспертизы, именно Мария была тем, кто держал в руках нож, — я незаметно настрочила Мартину SMSку, чтобы тот принес мне любой подвернувшийся под руку документ.

— Она держала его после того, как я проткнул живот этого ничтожества, — зло прошипел джинн, наклоняясь вперед. Он явно мог всадить нож в Листова, предпосылки у него были, но, увы, не он был тем, кто это сделал по-настоящему.

— Тогда как объяснить порез на ее ладони? — я продемонстрировала фото с разрезанной рукой. Конечно, это была фотография из интернета, а не сделанная криминалистами. Руку Марии, к сожалению, не сняли. Только после наложения шва, когда я потребовала это сделать.

— Она пыталась забрать нож, и схватилась за лезвие, — придумал правдоподобное объяснение Максим. И ведь ему поверили, а всему виной эта чертова дымка греха. Не знаю, что он натворил, но точно не убил Листова.

— Гражданин Логошин, когда хватаешь лезвие, режешь пальцы. Порезать ладонь таким образом можно, только если защищаешься от прямого нападения сверху, или сам бьешь кого-то ножом. Первое невозможно, ибо вы трижды на допросе отрицали нападение на Листову, и она также отрицает этот факт. Следовательно, именно Мария Листова ударила ножом своего мужа, тем самым порезавшись о лезвие при ударе. Неопытность сказалась, — я резала по живому, наблюдая, как бледнеет джинн. Он не находил себе места, даже начал кричать.