На ней он сейчас и спал, по привычке сбросив одеяло на пол. Давно устала с этим бороться. В комнате тепло, пусть спит, как хочет. А я сидела на диване, погасив свет, и взвешивала все «за» и «против».

Бесполезное занятие. Мирон прав, надо хотя бы попытаться найти жилье на лето. И не узнает он никогда Захарку. Для этого надо знать о его существовании. А Мирон… он так и не дослушал меня тогда…

Кажется, уснула я сидя. И крепко. Когда открыла глаза, комнату заливал солнечный свет, и тахта пустовала.

Захар!

Я подскочила в панике и чуть не выскочила из комнаты в одной пижаме. Пришлось срочно одеваться.

- Захар! Ты где? Захар! – позвала я, бегом спускаясь по лестнице.

Тишина. В доме никого? Выскочить на крыльцо не успела, из гостиной послышался чей-то стон. И умирающий голос Мирона:

- Женщина, и зачем так орать…

Орать?! Да я еще не начинала!

- Мам, я тут! – Захар выбежал мне на встречу. – Дядя Мирон попросил воды принести, когда я спустился.

- Почему ты меня не разбудил? Ты умывался? Зубы чистил?

- Ну, ма-а-ам…

- Быстро наверх! Зубная щетка в ванной комнате.

- Зубы надо чистить после еды, а не после сна, - пробубнил Мирон. – Ты жестокая женщина, Варвара. Доброго утра не пожелала, не поцеловала…

- Чего? – возмутилась я. – С какого перепугу мне тебя целовать?

- Не меня, а сына.

- Не учи меня, как ребенка воспитывать! И вообще… - Я осторожно подошла ближе. – Ты заболел, что ли?

Мирон лежал на диване, укутавшись в плед, и стучал зубами. Судя по испарине на лбу, у него еще и температура. Только этого мне не хватало!

- Можно и так сказать, - вздохнул Мирон. – Я, Варечка, перепил.

- Ты же вчера только пиво…

- В совокупности. Печень… не выдержала.

- Вызвать врача? Куда надо звонить?

- Какой врач в дачном поселке… Не надо никого звать. Мне бы таблеточку, водички минеральной… Само пройдет.

- Так… Это точно не простуда? Не вирус? – продолжила я расспросы. – Учти, если Захар заболеет, я тебя лично придушу. И рука не дрогнет.

- Говорю же, жестокая ты женщина, Варвара… - простонал Мирон. – Ладно, не хочешь помочь, уходи. Дверь закрой поплотнее.

- Где ты тут дверь увидел… - проворчала я.

Закрыв глаза, Мирон забормотал:

- «Волчица ты. Тебя я презираю. К любовнику уходишь от меня. Ты похоти предаться хочешь с ним. Волчица старая и мерзкая притом».[1]

Это можно было бы принять за бред больного человека, если бы я не узнала почти точную цитату из бессмертного «Золотого теленка». Он еще и издевается? Хм… А я собиралась принести ему таблетки, сходить за минералкой…

- «Ты самка, Варвара», - вдохновенно продолжил Мирон. – «Ты публичная девка!»

- «Васисуалий, ты дурак», - ответила я, цитируя тех же классиков.

Мирон распахнул глаза и уставился на меня с интересом.

- Урок литературы закончен? – спросила я невозмутимо. – Кажется, тебе полегчало.

- Нет, Варь… - кисло произнес Мирон. – Я всегда бред несу, когда у меня температура. Иногда литературный. Просто, ты тоже Варвара…

- Угу, я поняла. Аптечка в доме есть? Или аптечный пункт в поселке?

- Аптечка на втором этаже, в ванной комнате, на верхней полке, шкафчик справа, - четко отрапортовал он. – Принеси коробку, я сам возьму, что надо. А минералка в буфете стоит, в столовой, нижняя полка, дверца слева.

Даже так? И в магазин бежать не надо? Отлично!

Однако, хорошо же он изучил дом в отсутствие хозяина…

В ванной комнате я обнаружила Захара, пускающего мыльные пузыри. Он макал коктейльную трубочку в зеленую лужицу, растекшуюся по раковине, и пытался выдуть пузырь.

- Это что? – Я сунула палец в лужицу и понюхала мыльную жидкость. – Шампунь или гель для душа?