За Мироном все девчонки с курса бегали. У меня просто не было ни единого шанса пройти мимо него! Красивый, высокий, стильный, статный… От взгляда – мурашки по коже! Он и на гитаре играл, и пел. Душа любой компании.

Постоянной девушки у него, к слову, не было. Красавица Адка – одна из многих его поклонниц. А я так и вовсе на свой счет не обманывалась. В то время я страдала от полноты и угрей на лице. Собственно, поэтому я нисколько не переживала, что Мирон меня узнает. Сейчас я совсем другая, ничего общего с той пухлой наивной девочкой.

- У меня каша на носу? – недовольным тоном поинтересовался Мирон. – Или на лбу?

- А? – очнулась я. – Каша? Нет.

Это Захар весь измазался в меде, пока я витала в облаках. Этот мальчишка никогда не бывает чистым! Только отмыли…

Да, я отпустила Захара в баню. Однако перед этим устроила Мирону целый экзамен, расспрашивая, как он собирается парить малыша. И только услышав про невысокую температуру и «не более пяти минут» успокоилась. Не врет Мирон, действительно знает. Мне врач советовала такие процедуры. Мол, если поедете летом в деревню, а там будет баня…

- Тогда чего на меня уставилась? – Мирон с грохотом отставил пустую тарелку. – Теперь нравлюсь? На бомжа не похож?

Я вздрогнула от неожиданности. С чего вдруг такой приступ агрессии? И Захара напугал! Он тянется к Мирону, и это вполне естественно. После того, как умер дедушка, Захару не хватает мужского общества.

- Мама, кто такой бомж? – спросил Захар, хмурясь.

Я с упреком посмотрела на Мирона, но ничего ему не сказала. Если хочет испортить отношения с Захаром, его право.

- Ты доел? Сыт? – обратилась я к сыну. – Тогда пойдем наверх, умываться и спать. И на твой вопрос отвечу.

- Варя… - начал было Мирон совсем другим тоном.

- Я сына уложу, а потом спущусь, уберу тут все, - сказала я ему. И не удержалась, добавила: - Я не сужу о людях ни по статусу, ни по внешности.

Кажется, он понял, что перегнул палку, потому что, уходя, я услышала:

- Варя, прости.

Мне плевать и на его гнев, и на его извинения, однако Захару полезно знать, что дядя Мирон – не хам.

- Ничего, - ответила я, обернувшись. – У тебя был тяжелый день. Отдыхай.

И я хамить Мирону не буду. Хотя бы из-за того, как ловко он договорился о разрешении жить здесь все лето. И деньги! Теперь я точно куплю Захару к школе все, что необходимо. И не буду краснеть, когда начнутся школьные поборы «на нужды класса». И смогу спокойно искать работу, помогая Захару адаптироваться к учебе в первый месяц.

- Так кто такой бомж? – напомнил Захар, когда я отмывала его мордашку от меда. – И почему дядя Мирон злится?

- Бомж – это человек, у которого нет дома. Он скитается по улицам, ночует, где придется. А дядя Мирон не злится, он просто устал. Ты же помнишь, ему нездоровилось с утра.

- А-а… Мы с тобой стали бомжем… бомжеми…

- Бомжами? – подсказала я. – Нет, конечно. Нам есть, где жить. Но лучше, если летом поживем здесь, как и планировали.

- Ага, - согласился Захар. – А в лес когда пойдем? А на речку? Мама, можно пойти в лес с дядей Мироном?

Сто вопросов в минуту, как обычно. Я терпеливо выслушала все, а после сказала:

- Обсудим завтра, куда пойдем и что будем делать. Хорошо?

Захар посмотрел на меня укоризненно. Мол, как можно откладывать на завтра то, что нужно сделать сегодня?!

- Хочешь, книжку почитаю? – предложила я, чтобы переключить его внимание.

- Давай! Про поросенка Плюха! – обрадовался он.

Честно говоря, я уже мелко ненавидела эту книжку. Она читана тысячу раз, не меньше! Но что поделать… Любимая сказка Захара…