Но Луми принялся углубляться, причем весьма стремительно.

– Не в умении, – спокойно, но твердо напирал юноша, – потому что сколько бы ты ни отрицала, невозможно полностью скрыть способности. Дело в направляющем…

Дернувшись всем телом, Аркаша отчаянно замотала головой.

– Меня вовсе не надо направлять!

– Верно. – Луми наклонил голову, скрыв глаза снежно-белой челкой, будто извиняясь. – Мне следовало выразиться иначе. Дело в стимуле. Его нет. У тебя.

– Есть! Я просто… я всего лишь… – Аркаша начала озиралась по сторонам, как будто обледеневшие стволы деревьев могли подсказать идеальный ответ на этот выпад. – Мне не нравится баскетбол.

– А что тебе нравится? – тут же спросил Луми.

«Не могу ответить… совсем не могу, – запаниковала Аркаша. – В прежние времена такая растерянность тут же пошатнула бы мою репутацию хорошей девочки. Мои ответы всегда выверены и идеальны… но я не могу использовать здесь те ответы, что подходили к таким вопросам в прежней жизни... Ну как же так?! Нельзя спрашивать о таком с бухты-барахты! Нечестно!»

– Эй. – Сквозь челку сверкнули голубые искры глаз. – Я всего лишь спросил, что тебе нравится. Это не баскетбол. Тогда что? Разве это не простой вопрос? Если бы не хотела отвечать, то могла бы сказать что-то вроде «не твое дело», но ты задумалась… Хочешь ответить, но не можешь. Причина в том, что у тебя нет ответа на этот вопрос.

– Прекрати!!! – Аркаша уронила мяч и, качаясь, отступила еще на пару шагов. – Прекрати читать по моему лицу или… мои мысли! Или… или что ты там читаешь?! Хватит!!

– Чтобы иметь стимул и двигаться к цели, нужно хотя бы знать, для чего ты это делаешь. Цели формируются на основе наших предпочтений. У тебя таких предпочтений, похоже, нет. На чем же до сих пор строились твои стремления?

Схватившись за голову, Аркаша присела прямо на лед и уткнулась носом в колени. Как же ей хотелось оказаться где-нибудь в темном месте – совершенно одной. Там, где никому не будет до нее дела. Где не нужно будет размышлять о том, о чем она не привыкла задумываться.

На спину девушки легла ладонь. Ее тепло ощущалось даже через кофту.

– Мои слова расстроили тебя? – Голос Луми прозвучал совсем близко.

– Глупый Снежок. – Аркаша хлюпнула носом и сильнее вжалась щеками в коленные чашечки.

– Наверное. – Луми продолжал держать руку на ее спине. Аркаша чуть сдвинула лицо. В ее поле зрения попали бледные колени, зарывшиеся в снег.

Девушка вскинула голову.

– Не сиди в снегу! Замерзнешь же!

Луми, стоящий на коленях подле нее, качнулся вперед-назад, будто удостоверяясь в удобности своего положения.

– Ты все еще думаешь, что я могу замерзнуть? Я же снежный…

– Просто, – Аркаша дернулась вперед, сбросив его руку со своей спины, и, вцепившись в ворот его футболки, пролепетала: – не сиди…

Пару секунд Луми внимательно вглядывался в бледное лицо напротив – смотрел, как дрожат девичьи губы, а глаза все больше наполняются отчаянным блеском.

И без того суетливое дыхание на мгновение замедлилось. Аркаша замерла, пораженная внезапным объятием. Луми обнял ее крепко и в какой-то мере даже терпеливо. Одна из его ладоней согрела ее затылок, вторая скользнула по спине. Аркаша не обняла его в ответ, и юноша, словно беря на себя весь труд объятия, прижимал ее к себе, аккуратно удерживая ее голову на своем плече.

– Я знаю, что значит не иметь целей. – Интонации Луми не изменились. Могло показаться, что их близость его ничуть не взволновала. – Бессмысленно двигаться ради того, чтобы просто бессмысленно двигаться. Это пустое существование. Заполнение пространства собой. Не определишься со своими стремлениями – опустеешь как поврежденный сосуд. А пустота имеет свойство становиться частью чего-то, превращаясь в ничто. Если исчезнешь, от твоего существования не останется и следа. Когда-то меня разбудили и сделали это до того, как я – бессмысленный и ни на что не годный – окончательно слился с пустотой. И теперь я могу распознать прежнего себя в других – не всего, только частичку. То, что не позволяло моей личности проснуться. То, что не позволяло мне быть самим собой. Теперь я знаю, чего хочу. Ты тоже должна знать. Но если и правда не знаешь, тогда узнай.