Слинни встала и подошла к ботанам, которые пятились к выходу, стараясь не привлекать к себе внимания этих бандитов. Все вместе они кое-как выбрались за дверь. Слинни охватили не совсем понятные ей чувства. Она остановилась, потом вернулась в ротонду и подошла к валяющимся на полу Иеронимусу и Клеллен.

– Иеронимус! – окликнула она своего преобразившегося друга. – Я ухожу!

Она тут же пожалела, что привлекла общее внимание. В комнате наступила мертвая тишина. Дебилы прекратили буйствовать и все разом уставились на Слинни.

Иеронимусом стопроцентника звали только учителя. И Брейгель, но его сейчас здесь не было.

Вдруг Клеллен и Цихоп завопили во весь голос:

– Ой, прелесть какая! Нет, ну какая пре-е-е-е-елесть!

Клеллен вскочила на ноги и чуть не ткнулась носом в лицо Слинни.

– Ты такая лапочка! – воскликнула она, словно маленькая девочка, выбирающая себе куклу в магазине. – Стопроцентно лунная! Да еще и Муса знаешь! Даже зовешь его Е-рон-ни-мусом!

Парень в пальто присел на стол рядом со Слинни и подергал ее за локоть.

– Не знал, что у Муса есть сестра. Ты его сестра?

Цихоп высказалась более откровенно:

– Эй, ты, наверное, его подружка? Спорим, вы снимаете свои очочки, когда сплетаетесь во влажных объятиях!

Слинни так и застыла. Вокруг нее толпились уголовники. Почему их вообще пускают в школу? Из дальнего угла долетел треск – там продолжали крушить мебель. Куда подевались учителя?

Иеронимус медленно поднялся с пола и вразвалочку подошел к Слинни. Он даже двигался совсем иначе!

Парень в пальто проорал излишне громко:

– Мус! Как у тебя могут быть шашни с этой цыпочкой, когда она тоже в очках? Я слышал, очкарики друг друга на дух не переносят!

Иеронимус протолкался сквозь толпу и втиснулся между Слинни и Клеллен.

– Народ! – объявил он. – Это Слинни.

– Слинни! – взвизгнула Клеллен. – Такое сексуальное имя! И волосы у тебя отпадные!

Слинни кивнула. Ей было тяжело смотреть на синяк, уродующий лицо Клеллен.

– Откуда ты знаешь Муса? – крикнул какой-то мальчишка из задних рядов.

– Ну-у, – начала перепуганная Слинни. – Мы с ним знакомы с третьего класса…

– А почему ты не в нашем классе? – спросил кто-то другой.

На это ответить было нечего. Слинни отвела глаза.

Подошли еще два-три дебила. Один сжимал в руке серебряную коробочку, подвешенную на цепочке. Это был Джескер. При виде Слинни он сделал то, что делал всегда, встретившись с незнакомым человеком – открыл крышечку и сунул коробочку Слинни под нос.

– Понюхай! – потребовал он резким гнусавым голосом. – Нюхай давай!

– Что? – в ужасе пискнула Слинни.

– Нюхай!

– Что нюхать?

– Ой, да ладно тебе! – вмешалась Цихоп. – Джескер хочет стать парфюмером, когда вырастет. Он вечно пробует на всех свои новые духи.

Слинни уже приготовилась понюхать и вдруг остановилась.

– Погодите, а это не наркотик какой-нибудь?

Среди взрывов смеха она различила голоса, уверяющие:

– Нет, нет, это не наркотик какой-нибудь! Не волнуйся!

Слинни оглянулась на Иеронимуса. Он широко улыбался.

– Нюхай смело, это абсолютно безопасно. Джескер – настоящий художник ароматов.

Слинни наклонила голову. Серебряная коробочка выглядела очень красиво, но пальцы, державшие ее, были чудовищно грязными, под каждым ногтем – лиловая полоска. Слинни сунула нос в коробочку и втянула воздух.

Ее чуть не вырвало. Такой вони она даже вообразить не могла: запах тления, тухлятины, смерти, кислый и нестерпимый. Это были самые страшные полсекунды в жизни Слинни. Она не знала, из чего изготовлен состав, но от него разило мертвечиной.

– Фу! – крикнула Слинни, страдая от унижения. – Бр-р!