Объяснения пришлось давать и Папе Римскому, однако в Ватикан было направлено письмо иного содержания: Кристиан уверял, что ничего не знал о кровавой бане вплоть до её окончания. Убийство же епископов представлялось чистой случайностью: до верноподданных Кристиана якобы дошли слухи о планировавшемся убийстве будущего монарха, после чего завязалась потасовка, в которой и погибли два священнослужителя. Папа Римский, безусловно, не мог смотреть на подобное сквозь пальцы, однако идти против Кристиана было опасно: в Европе всё больше распространялись идеи Мартина Лютера, и обострять отношения с Данией, что могло привести к смене религии в стране, было далеко не самой прельщающей перспективой.
По сей день никто точно не знает, сколько человек пострадало от рук наёмников Кристиана, но наиболее часто историки склонны говорить о 82 персонах, хотя речь в таком случае, скорее всего, идёт исключительно о знати. На Стурторьйет до сих пор возвышается узкий дом, чей красный фасад украшают белые кирпичи, символизирующие жертв тех холодных осенних дней. Говорят, если какой-нибудь камушек выпадет из стены, душа казнённого, которого он «представляет», никогда не найдёт успокоения и будет бродить по извилистым улочкам Старого города до скончания веков… Пока же души умерших устраивают тайные шествия лишь в особо промозглые дождливые ноябрьские ночи…
После печальных событий 1520 г., а позже и свержения датского монарха, новый король Швеции Густав Васа принял решение о создании дополнительной оборонительной системы вокруг Стокгольма, и основным защитным пунктом был выбран остров Ваксхольм (Vaxholm), остававшийся одним из главных укреплений вокруг столицы вплоть до XX в. В 1530–1540 гг. на Риддархольмене тоже построили круглые фортификационные башни, однако это была последняя попытка защитить Стокгольм на его же территории. Вскоре город решили превратить в достойную европейскую столицу, и коренастые башни стали частью пышных дворцов, полностью покрывших крохотный островок, а в XVII в. были снесены и остатки крепостной стены в восточной части города.
Как раз в эти годы начинается бурное развитие Стокгольма: город становится настоящей столицей, где появляются все необходимые для современного поселения органы власти и коллегии. Теперь чиновники уже не путешествуют вместе с монархом по всей стране, как это нередко бывало в прежние времена, а получают отдельные конторы, где ежедневно собираются для обсуждения и решения насущных вопросов. Утверждается Верховный суд, в чью компетенцию входит рассматривать обжалованные дела со всей страны.
Напоминание о Стокгольмской кровавой бане – дом с 82 белыми кирпичами
Ряд пожаров привёл к тому, что некоторые части нынешнего Старого города могли теперь похвастать урегулированной планировкой – так, скажем, появились улицы Стура Нюгатан и Лилла Нюгатан (Stora Nygatan, Lilla Nygatan); поднятие почвы также способствовало появлению новых мест для застройки, которые корона тут же начала продавать. Некоторые участки, правда, король сохранял за собой – в ряде случаев они могли служить подарком особо приближённым лицам или усердным служакам Его величества.
Приобретателями ценной собственности стали, естественно, наиболее обеспеченные граждане города: бургомистры, адмиралы, советники и купцы. За пределами Стадсхольмена деревянные хибары были снесены и заменены помпезными каменными зданиями. Новые прямые и широкие улицы получали громкие названия: Регерингсгатан (Regeringsgatan) в честь регентского правления, Дроттнинггатан (Drottninggatan) с намёком на саму королеву Кристину (1626–1689), Фредсгатан (Fredsgatan) в память о Вестфальском мире 1648 г. Несмотря на происходившие в последующие века изменения, мы до сих пор кое-где ещё можем видеть размеры прежних улиц и площадей: примерами служат площади Густава Адольфа (Gustav Adolfs torg), Сенная (Hötorget), Эстермальмская (Östermalmstorg), Норрмальмская (Norrmalmstorg) и Сёдермальмская (Södermalmstorg), а также улицы Дроттнинггатан и Стургатан (Storgatan).