— Вообще-то, это тоже шантаж, — говорю я уже в спину Графу.

Он не оборачивается. Садится в машину и уезжает.

Я взглядом провожаю «Понтиак» до поворота. Смотрю на стоп-сигнальные огни, пока горит красный свет, и все не могу поверить, что эта страница может оказаться последней в моей истории с Графом.

10. Глава 10

Стою через дорогу от его дома, в темноте, под деревом, куда почти не проникает фонарный свет. Я могу сколько угодно обманывать себя, но знаю, что все равно поднимусь на крыльцо.

Смотрю, как на кухне у плиты готовит Граф. Что-то помешивает в кастрюле, кажется, соус, и касается губами ложки, чтобы попробовать вкус. В сотейнике бурлит вода, пар тянется к вытяжке, подпрыгивает крышка. Я не слышу, но могу представить, как она звякает. Без труда добавляю джаз в качестве фоновой музыки.

Мне жаль разрушать эту сказку. Так хочется ошибаться, представляя, что подглядываю за настоящим Графом, который ждет меня, готовит нам ужин.

Стоп!

Трясу головой и улыбаюсь сама себе.

В фантазиях нет ничего плохого. Главное, не позволять им влиять на настоящую жизнь.

Итак, дверь дома открыта.

Не то чтобы я удивлена, но все равно приятно, от Графа можно ожидать чего угодно.

Он выскакивает ко мне из кухни. Помогает снять пальто. Жонглирует моими перчатками, прежде чем положить их на тумбочку. Граф выглядит счастливым, и от мысли, что причиной этого счастья могу быть я, становится радостно и волнительно. Снова хочу сказать себе: «Стоп!» — но все оттягиваю этот момент, чтобы насладиться ощущениями.

— Кристина, предлагаю игру. Нет, не застывайте вы так! Ну в самом деле, Крис! — он шутливо хмурит брови, и я сдаюсь. — Совсем другое дело! Люблю вашу улыбку. Так вот, это очень простая — можно сказать, детская — игра. Прошу вас, проходите на кухню. Правила такие. Я приготовил ужин. — Граф указывает рукой на плиту, откуда тянется умопомрачительный аромат сливочного соуса и базилика. — И, если вы останетесь довольны, мы наконец перейдем на «ты».

— Согласна!

— Вы слышали? — обращается Граф к невидимым зрителям. — Она согласна! Какое прекрасное начало ночи!

Надо признать, сейчас он чертовски обаятелен. Сложно отвести от него взгляд, хочется ловить каждое движение. Это самая настоящая магия.

Бесшабашное, хулиганское настроение Графа передается и мне. Я утаскиваю из салатной миски ломтик сладкого перца, точь-в-точь как это сделала Ксения в рассказе Графа. Секундное замешательство — и Граф улавливает аналогию, называет меня воришкой и пытается, не дотрагиваясь, отобрать добычу. Возможно, глядя мне в глаза, он тоже чувствует это легкое волнующее покалывание в груди, когда губами берет из рук надкушенный ломтик.

Граф вынимает противень с запеченными креветками, и мы, игнорируя по-королевски сервированный стол, приступаем к трапезе прямо у плиты. Макаю креветку в соус, кладу ее в рот, перекатываю на языке, прокусываю — смакую, улавливая все оттенки удовольствия. Запиваю глотком прохладного белого вина. Мне хорошо настолько, что я бы согласилась прибывать в этом состоянии вечно.

Я забываюсь в ощущениях и не сразу осознаю, что Граф не ест, а стоит, прислонясь к плите, и наблюдает за мной. Даже могу предположить, что любуется. Распущенные волосы. Вечерний макияж. Черное коктейльное платье, завязочки болеро кокетливо сходятся на груди — наверняка за них хочется потянуть.

Пригубливаю еще вина и отставляю бокал.

— Вы совсем ничего не едите, Граф, — макаю креветку в соус и протягиваю ему — так же, как недавно проделала с ломтиком перца.

Он несколько секунд барахтается в глубине моих глаз, затем осторожно берет губами креветку. Смотрит так, словно это не я его, а он меня испытывает. И я понимаю, что происходит: его физическое желание — словно силовое поле. Меня притягивает.