Воспоминания действуют, как ушат ледяной воды. Встрепенувшись, я задаю Арданову логичные вопросы, на которые требуются четкие ответы. Вроде не заикаюсь, не запинаюсь, по моему поведению он вряд ли догадывается, куда постоянно пытаюсь утечь мои мысли. Для себя решаю, что часы я буду оставлять на работе. Во-первых, такой дорогой подарок сразу же привлечет внимание Мирона и мамы, а во-вторых, со стыда умру, если о приставаниях отчима станет известно Аслану. Мирон своими плотоядными взглядами, прикосновениям потных ладоней и недвусмысленными намеками, будто выпачкал меня в грязи. Наверное, так чувствует себя любая жертва домогательств, но от этого не легче. Умом понимаю, что с этим стоит бороться, противостоять его поползновениям, но в моей голове стоит блок, который установила мама. Вызвала чувство вины за то, что все эти годы она заботилась обо мне, отказывала себе в личной жизни. Если я разрушу ее «счастливый брак», боюсь, она обидится и не простит меня, а я не смогу простить, если она примет сторону супруга. Вот такой вот парадокс. Мне сложно поверить в то, что она не замечает напряжения между нами, просто закрывает глаза, предпочитает остаться слепой.

Прояснив все с часами, хочу скорее их забрать и уйти отсюда. Спешка заставляет ошибаться, вместо браслета, я прикасаюсь к теплой коже Аслана. Подушечки пальцев обжигает, покалывает тонкими иголочками.

«Такого не может быть!» - первой кричала бы я, не случись это со мной. Никогда не верила, что простое прикосновение может развернуть подобную бурю эмоций. Одернув руку, смотрю на Аслана. Его лицо всегда беспристрастно, но сейчас я вижу на нем отражение моих эмоций. Это настолько меня пугает, что я хочу поскорее отсюда сбежать.

Аслан ловит меня у самой двери. Берет за руку, переворачивает руку…

Все это время я не дышу, я забыла, как это делается. Меня накрывает лавиной неизведанных ранее ощущений. Ощущая внизу живота непривычную тяжесть, держусь из последних сил, чтобы не сжать бедра. Во всем виноват Аслан! Зачем он подошел так близко? Зачем так нежно ведет пальцами по моей коже? Волнительно настолько, что жжет в солнечном сплетении. Я задохнусь, если он продолжит.

Наблюдая, как он застегивает ремешок, хватая ртом глоток воздуха. Он застревает в горле, с трудом протискивается в легкие. От запаха и близости Аслана, у меня будто спазм происходит.

Смотрит на меня. Его взгляд пугает и завораживает одновременно. Девушка всегда чувствует, когда ее собираются поцеловать. Ты застываешь в этом мгновение и за долю секунды принимаешь решение принять или оттолкнуть. Я так и не приняла решение, потому что мой разум и тело не смогли договориться. Облизывая пересохшие губы, сглатываю, когда он поддается вперед. В следующую секунду рука Аслана ложится на затылок, фиксирует его, а губы накрывают рот, хватающий еще один глоток воздуха.

Обжигает…

Бьет молнией …

Разрушает и возрождает нервные клетки…

Не успеваю насладиться моментом, ощутить все грани самого волшебного, но в тоже время требовательного и властного поцелуя, как все заканчивается. Я даже не распробовала, какие на ощупь его губы. Не получается скрыть разочарованного вздоха.

- Есения, возвращайся к работе, на этом все, - отстраненно произносит Аслан.

Ощущение, что меня кинули в прорубь. Перемкнувши с ноги на ногу, мешкаю одну секунду, тянусь к ручке двери, но ее толкаю с обратной стороны. Успеваю отскочить, прежде чем створка прилетит мне в лицо.

- Тамик, осторожнее! – рыкает Арданов на племянника.

Мои щеки горят. Теперь не все так однозначно, как казалось несколько секунд назад. Хочется верить, что Аслан слышал приближающиеся шаги Тамерлана, поэтому прервал поцелуй.