Билик Би незамедлительно покинул покои и направился к хану. Зайдя к нему, низко склонил голову.

– Что тебя привело ко мне, Билик? – ответив на приветствие, спросил хан.

Билик Би поднялся и уверенно произнес:

– Повелитель, Зулкар вырезал деревню Каражан бая, а его дочь держал в заточении!

– Я знаю, и что?

Ошарашенный этой новостью, Билик не знал что и думать. Как такое могло случиться, что Хан знал обо всем и не предпринял никаких мер…

– Но, повелитель, если вы все знали, почему никак не отреагировали?

– И что, мне казнить своего брата из-за разрушенной судьбы девушки и погибших жителей одного села? Тебе ли не знать, Билик, что Зулкар принес царству множество побед в сложнейших сражениях, разве цена жизни одного села не ничтожна по сравнению с его достижениями? Раз аул Каражан бая не смог уговорить одну женщину дать им жизнь, то они уплатили разумную цену.

– Я освободил дочь Каражан бая из заточения и сделал своей прислугой, дабы защитить ее, повелитель. Пусть Зулкар заплатит цену гибели этого аула.

– И тем самым пошел против командующего! Я не думал, что советнику присущи подобные глупости, ты разве не должен быть выше чувств и эмоций и поступать лишь на благо нашей страны?

– Я руководствовался лишь интересами страны, мой повелитель, я ценю вклад Зулкара, но он должен быть усмирен. Никому под небом не позволено бесчинствовать.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Повелитель, не хан крепость страны, а народ, стоящий за ханом. Я, как советник, не могу позволить осрамить ваше имя. Высокая вершина не позволит ворону летать над собой, ибо тень его очернит вершину.

Зулкар влетел в тронный зал:

– Брат, этот советник переходит все границы, он забрал мою токал! – разозлившись, выпалил Зулкар повелителю.

– Это мой указ, Зулкар, – спокойным голосом промолвил хан.

– За что ты так со мной, брат, разве не я укрепил твою власть за границей? Не я ли принес все эти победы на полях брани?

– Ты осрамил трон своим поведением и настроил народ против меня! И ради кого? Какой-то женщины?

– А с каких пор правитель боится черни?

– Не забывайся, Зулкар! – грозно помолвил хан.

Зулкар, опомнившись, преклонил колено:

– Прости меня, брат! Твое решение – закон! Если позволишь, я пойду!

– Иди и оставь в покое девушку.

– Я исполню твой наказ, брат.

Зулкар вернулся в свои покои и, налив вина, начал утолять боль дурманящим напитком. Он, в отличие от многих, верил лишь в одного бога, бога смерти, и не придерживался условностей. Когда к нему пришло спокойствие, зашел его служащий.

– Мой хозяин, великан степи, воин Маляк аль-маута, до меня дошли вести о поступке этого ничтожного советника, но не беспокойтесь, я срублю голову советнику и верну вам девушку, – тихо прошептал Жылан, склонив голову.

– Не сметь! – выкрикнул Зулкар, залпом осушив бокал. – Это указ самого хана!

– Если Вы были бы правителем, никто не смог бы поступить так жестоко с вами, мой хозяин! – вымолвил служащий.

– Наш правитель – мой брат, так что не неси чепуху и оставь меня, Жылан.

– Лишь вы – воин загробного царя, мудрец и солнце народа, и ваше место на троне, а место Билик Би на пике, а той девушки – на вашем ложе, хозяин, – льстиво высказался прислужник, перед тем как покинуть покои командующего.

Бедность бьет сильно по людям,

От бедности голова пойдет кругом,

Будь хоть мудрейшим из мудрецов,

Рискуешь прослыть одним из глупцов.

Ночи напролет Алдияр изнурительно изучал символы, кои мулла называл буквами, и составлял из них слова. С утра в степи он продолжал рисовать их в воздухе перед собой. Мулла считал себя выше всех и гордился своей ученостью, но больше всего его выводил из себя тот факт, что мальчик схватывал все на лету, и за одно лето уже освоил письменность, на изучение которой он потратил несколько лет.