Сварив себе кофе, Жорж плеснул в чашку несколько капель коньяку. С утра алкоголь? Он усмехнулся сам себе. Не помешает перед важным разговором, который вскоре должен состояться. Только что позвонили из полиции. Оказывается, этот скромный на вид паренёк, младший сын его прелестной жены, устроил скандал в ночном клубе в нетрезвом виде. Ничего себе, новость! Жорж сначала ушам своим не поверил. Лишь, когда его подробно описали – высокий худощавый блондин, хорошо одетый, а позже назвали по имени – Воронов Антон, тогда Жорж убедился, что это правда. Он пообещал, что вскоре за ним приедут и повесил трубку. Ох, и разозлится же Андрей, когда узнает об этом!

«Не хотел бы я попасть под его горячую руку!» – подумал Жорж и опустился на широкий кожаный диван.

Дверь резко распахнулась.

«А вот и сам хозяин пожаловал», – недовольно подумал Жорж, и у него сразу испортилось настроение. Он увидел возвышавшегося в дверях Андрея и понял, что это не сулит ему ничего хорошего. Холодные чёрные глаза пристально разглядывали Жоржа из-под густых бровей. Тот невольно поёжился под этим взглядом.

– Ты уже встал? – вместо приветствия бросил хозяин дома.

Голос у Андрея был под стать его внешности – глухой, твёрдый и низко звучащий с явными грубыми интонациями. Нет, он не всегда был таким, но в разговоре с Жоржем без грубостей не обходилось.

Всё в нём раздражало Жоржа: его внешность (довольно привлекательная, на взгляд многих), яркая и броская, его ум, быстрый и пытливый, его решительность, находчивость, острый язык – словом, всё. Андрей был высокого роста, и Жоржу было неуютно разговаривать с ним стоя. Когда он говорил громко, Жоржу казалось, что это специально для того, чтобы его принизить. А в гневе Андрей был ужасен. Гремел, словно раскаты грома, и противостоять ему было крайне сложно. Жорж и не пытался. Что и говорить, в своём доме Андрей чувствовал себя полноправным хозяином. А он кто – Жорж Боннет? Отчим, второй муж его матери, бывший журналист, успевший заслужить немилость в глазах старшего сына, да и остальных детей тоже. Хотя Жорж был по-своему привлекателен, и отсутствием обаяния не страдал, но Андрей… Его обаять было невозможно. Он сразу всё просчитывал. Жорж в его глазах был не более чем удачно устроившимся выскочкой. И, впрочем, он был недалёк от истины. Поэтому лучшее, что мог сделать для себя Жорж – это избрать тактику стороннего наблюдателя, не вмешивающегося в дела семьи, членом которой его упорно не желали признавать. Но, любя мать, Андрей щадил её чувства и потому терпел в своём доме этого, как он говорил «проходимца».

Андрей Воронов не всегда был таким резким. Он хорошо чувствовал настроение и в нужный момент мог показать себя вежливым и очень дипломатичным, что было немаловажно в его работе. Он умел сотрудничать, заводить знакомства и все, кто имел с ним дело, отзывались о нём с теплотой и уважением. Жорж, в свою очередь, считал его лицемером и самоуверенным выскочкой. Да, самоуверенность была ему присуща. Иначе, возможно, он бы не добился таких результатов в работе. И не только в работе… В общении с женщинами он также умел производить впечатление и знал себе цену. Высокий рост, прекрасное сложение, улыбка и затаённый взгляд – этого было более чем достаточно. Он легко заводил знакомства, но все его романы заканчивались чересчур быстро с исходящей от него инициативой. В тридцать один год Андрей по-прежнему был свободен и принадлежал, наверное, лишь себе самому.

Так думали многие. Но те, кто хорошо его знал, могли бы рассказать совсем другое.