- Ооо, раз такое дело, то надо еще аджапсандали положить! – хмыкает дедушка, потянувшись через весь стол за блюдом, по пути роняя перечницу и солонку.

- Дай девочке сказать, изолента синяя, - прилетает подзатыльник от бабушки.

Расчувствовавшаяся Лия даже не замечает очередного спора, разворачивающегося у нее под носом. Ну точно своя в доску! Сказываются года практики под крышей Тависуплеба.

- Дорогие Феликс Львович, Тина Георгиевна, Лев Отарович, Марико Левановна, Теона, Тамуна и Алина, - хлюпает носом подруга, сжимая в руках салфетку и перечисляя имена родственников, - Мне бесконечно повезло, что я нашла таких близких людей. Вы растили меня словно родную, заботились и кормили. Я хотела бы поблагодарить всех вас за то, что стали для меня второй семьей.

Оглядываю сидящих за столом сквозь пелену накатывающих слез: у всех, включая моего строгого отца и строптивых двоюродных сестер, глаза на мокром месте. Пытаюсь совладать с собой, не люблю прилюдно плакать, но соленые дорожки сами собой начинают прокладывать путь по щекам.

- Лиечка, дорогая, - вытирает нос салфеткой мама, - Мы тоже тебя очень любим и рады видеть под нашей крышей. Приезжай к нам почаще из Санкт-Петербурга, гостевая спальня всегда остается за тобой, ты это знаешь.

- Горько! – невпопад выкрикивает дедушка.

- Но это еще не все, - мотает головой Лия, беря со стула белый конверт, - Алина, у меня для тебя подарок.

Она протягивает мне две разноцветные картонки, и я сразу же узнаю в них билеты на «Алые паруса». Это была наша с ней мечта: отметить освобождение из школьного заточения на празднике в Питере. Никаких правил, никаких рамок – только мы вдвоем, белые ночи и счастливые лица выпускников. И как она только смогла раздобыть приглашения?

- Феликс Львович, вы же отпустите Алину со мной? – с умоляющими глазами кота из «Шрека» спрашивает Лия и пускает в ход козыри, - Мама сняла мне просторную квартиру в хорошем районе на время учебы, Алина сможет остаться у меня. Обещаю, что мы сразу же после салюта отправимся домой и отчитаемся вам.

Копирую выражение лица подруги и смотрю на папу, который начинает тихо багроветь. Он расслабляет воротник белоснежной сорочки. Святые ежики, плохой знак.

- Лия, это, конечно, очень щедро с твоей стороны, но боюсь Алина не сможет к тебе присоединиться. Ей еще проходить собеседование у ректора, и она должна к нему тщательно подготовиться, - отрезает отец, выделяя последние слова.

Возмущенно вскакиваю со стула, отчего он с грохотом опрокидывается на спинку, а бабушка хватается за сердце, причитая о святости предмета, который достался ей по наследству.

- Но папа! С университетом уже давно все решено! – напоминаю отцу о том, что поступаю в учебное учреждение, где он учился, а теперь является внештатным профессором и в хороших отношениях со всей администрацией, - Мое поступление – вопрос, закрытый еще с пятого класса, когда вы попросили меня выбрать: медицина или юриспруденция. Разве не ты тогда чуть ли не сразу же побежал заранее подавать документы?

Выпаливаю на эмоциях и тут же жалею. Потому что с моим отцом даже мама не припирается. Только я постоянно лезу под горячую руку… Слабоумие и отвага, не иначе.

Отец грозно ударяет ладонью по столу.

- В рот мне компот, - закашливается дед, подавившись от неожиданности.

Теперь уже мама прикладывает ладонь к грудной клетке, а мерзкие сестрички-голубички тихо хихикают в кулак. Ну конечно, их здесь практически никто не контролирует, разве что заставляют возвращаться домой до комендантского часа и исправно сдавать экзамены в меде, с которыми и то помогает мама.