У нас есть некоторое количество честных бывших офицеров. Они знают, что нужно сделать, чтобы превратить нашу борьбу в борьбу военную, но сделать это, по их характеру, им не дано. Те же из них, кои могли бы это сделать, терроризированы негодным в военном отношении, а часто и в моральном, элементом…»

(После войны Сергей Павлович Медведев перейдет в профсоюзы, возглавит Союз металлистов и станет одним из вождей «рабочей оппозиции». Его исключат из партии и уничтожат: сначала отправят на Беломорско-Балтийский канал, потом в Челябинский политизолятор, в 1935-м приговорят к пяти годам лагерей, в 1937-м расстреляют…)

Создать чисто добровольческую армию не удалось ни одной из сторон. Поэтому прибегли к мобилизации. 23 ноября 1918 года появился приказ Реввоенсовета о призыве на военную службу бывших офицеров младше пятидесяти лет, штаб-офицеров младше пятидесяти пяти лет и бывших генералов в возрасте до шестидесяти лет. За малым исключением они преданно служили советской власти.

«Троцкий не только сумел, благодаря своей энергии, подчинить себе бывшее кадровое офицерство, – писал Карл Радек, – он достиг большего. Он сумел завоевать себе доверие лучших элементов специалистов и превратить их из врагов Советской России в ее убежденных сторонников».

Радек вспоминал, как военные эксперты, отправленные в Брест-Литовск, работали из-под палки, но потом почувствовали доверие к Троцкому. Бывший контр-адмирал и помощник начальника морского Генерального штаба Василий Михайлович Альтфатер, который не за страх, а за совесть помогал Советской России, ночью пришел в комнату Радека и сказал:

– Я приехал сюда, потому что был принужден. Я вам не верил, теперь буду помогать вам и делать свое дело, как никогда я этого не делал, в глубоком убеждении, что служу родине.

Василия Альтфатера в феврале 1918 года включили в коллегию Наркомата по морским делам, а в октябре назначили членом Реввоенсовета и первым командующим всеми морскими силами Республики. Он умер в 1919 году в возрасте тридцати пяти лет…

«Одна из величайших побед Троцкого, – заключал Радек, – состоит в том, что он сумел людям, пришедшим к нам по принуждению из вражеского лагеря, внушить убеждение, что советское правительство есть правительство, борющееся за благо русского народа».

На роль главкома Троцкий выбрал Иоакима Иоакимовича Вацетиса, бывшего царского офицера. Вацетис окончил Академию Генерального штаба, в 1917 году командовал на фронте 5-м Земгальским латышским полком, вместе с которым перешел на сторону революции. Весной 1918-го он сформировал Латышскую советскую стрелковую дивизию, которая охраняла Кремль и подавила мятеж левых эсеров. С тех пор Вацетис пользовался у Ленина особым доверием.

В июле 1918 года Вацетис был назначен командующим Восточным фронтом, а в сентябре – главнокомандующим вооруженными силами Республики. Многие военные были удивлены и недовольны быстрым ростом Вацетиса, в первую очередь Михаил Бонч-Бруевич, у которого Вацетис когда-то учился в Генеральном штабе и который, видимо, не высоко ценил своего ученика.

«Латышские стрелки, – писал Троцкий, – это была единственная часть, сохранившаяся от старой армии. Латышские батраки, рабочие, бедняки-крестьяне ненавидели балтийских баронов. Эту социальную ненависть использовал царизм в войне с немцами. Латышские полки были лучшими в царской армии. После Февральского переворота они почти сплошь обольшевичились и в Октябрьской революции сыграли большую роль…

Через год Вацетиса обвинили в сомнительных замыслах и связях, так что пришлось его сместить. Но ничего серьезного за этими обвинениями не крылось. Возможно, что на сон грядущий он почитывал биографию Наполеона и делился нескромными мыслями с двумя-тремя молодыми офицерами…»