**

Медленно, чувствуя, как по телу гуляют волны легкой дрожи, я вложила свою руку в ладонь Зейфара. Теплые, большие пальцы тут же двинулись, лаская кожу простым движением. Шершавые от рукояти меча, жесткие, они были невероятно нежными и осторожными, словно мужчина, и правда, опасался сделать мне больно. И это было куда показательнее, чем все произнесенные им слова. Я отлично знала силу этого мужчины.

– Как твое имя?

Я открыла рот и замерла. С языка едва не слетело то, настоящее имя, данное мне старухами в Капелле.

– Здесь меня зовут Эвена, – стараясь как можно яснее думать, что это правда, произнесла после заминки.

– Хорошо, Эвена. Меня ты можешь звать Зейфар. Или Зейф, если захочешь. Пока мы одни в покоях.

Ильзатрин шагнул ближе, почти вплотную. И меня окутало его теплом и терпким, мужским запахом. Немного пота, мыла и чего-то насыщенного, мускусного. Было сложно сразу понять, нравится мне это сочетание или нет, настолько сильно оно отличалось от привычных мне ароматов. Словно пробуя на вкус, я глубоко вдохнула и облизала пересохшие губы. И тело вдруг отозвалось сладкой дрожью предвкушения.

Длинные пальцы осторожно стянули с левого плеча тонкую лямку лифа. Скользнули к запястью, заставляя тело трепетать от чего-то нового, незнакомого и сладкого. А желтые глаза следили за моим лицом, улавливая малейшее движение бровей и дрожь ресниц. Зейфар наблюдал, словно приноравливался к новому, незнакомому инструменту. Пробовал каждую струну, прислушиваясь к ее отзвукам.

– Ты очень чувственная. И при этом пугливая, – тихим шуршащим голосом произнес колдун, и мне почудилось в этом удовлетворение. Ему нравилось все, что он находил во мне. Не спеша стягивая с меня наряд танцовщицы, накручивая на палец локоны или касаясь чувствительной кожи на шее, он наслаждался каждым мгновением происходящего.

Я же впитывала и запоминала ту нежность и осторожность, что чувствовались в движениях колдуна. Каждый жест был полон сдерживаемой силы, бережный и аккуратный. Еще никто и никогда не относился ко мне с такой пронизывающей лаской. И я знала, что больше ничего подобного моей жизни не произойдет никогда.

А потом все изменилось. В одно мгновение из сдержанного и даже чрезмерно осторожного, Зейфар Ильзатрин, Клинок Империи, превратился в страстного и неукротимого. Одним движением сорвав с меня остатки одежды, что ненужными тряпками полетели куда-то в сторону, колдун подхватил меня на руки и уронил в прохладные перины. Кровь гремела в ушах от восторга, приправленного толикой страха. Ожидание и неуверенность почти сводили с ума. Понравится ли мне? Будет ли он все так же внимателен, или, как в старых книгах, просто удовлетворит свою похоть, не думая обо мне?

– Бояться все еще не стоит. Теперь я знаю, как с тобой обращаться. Но у меня появились вопросы, – не отводя своих удивительных глаз, предупредил Зейфар. А затем одним движением стянул с себя штаны из тонкой дорогой ткани.

И больше я уже не была способна думать или что-то контролировать. Все, на что хватило моих сил – это чувствовать и запоминать. Впитывать и наслаждаться, отдаваясь этому мужчине полностью.

И только краем сознания удавалось напоминать себе один момент: не поворачиваться к Зейфару спиной.

**

Я была уверена, что не усну. Волнение, напряжение прошедшего дня. Да еще и почти незнакомый мужчина рядом. Но все вышло совсем иначе. Дыхание успокоилось, и я сама не заметила, как, кутаясь в чужие объятия, словно в покрывало, плавно погрузилась в сон без сновидений.

А вот утро наступило как-то неожиданно. Через просвет в шторах глаза слепило солнце, не давая вернуться в негу сна. Свет раздражал, мешал, вызывая недовольство где-то внутри. И вместе с этим недовольством накатили воспоминания.