В меня полетела названая деталь одежды, едва не попав в лицо. Поймав его, быстро завязала на поясе и бросилась за грозной женщиной, что, уперев руки в бока, уже стояла у главной печи, раздавая указания, как офицер на плацу.

– Вы двое, беритесь за овощи. Сегодня морковь со сливками и бараниной. Все должно быть готово через час, пока мы не взялись за завтрак. Морковь почистить и порезать кружочками. Залить медом и укропом, чтоб успела настояться к обеду.

– Да, тетушка, – хватая один из небольших ножей, кивнула молодая женщина чуть старше меня. А затем, сунув такой же нож мне в руки, шепнула. – Не стой, даже в первый день на кухне. Тебя из покоев выпроводили?

– Ага, – тут же подхватила я. И, вспомнив, чем занимались девушки наверху, добавила с сожалением. – Не так постель прибрала.

– Бывает. Не расстраивайся. Ты милая лицом, может, пару дней с нами тут поработаешь, и Гуветт смилостивится. А пока не зевай.

Ближайший час, едва не изнывая от того, что так глупо подставилась, я занималась морковью. Казалось, еще немного, стоит закрыть глаза, как перед ними будет стоять изображение корнеплодов. Да и время утекало. От окончательного провала меня спасало только детство, проведенное в Капелле Древней Крови: разбираться с овощами нас там хорошо натренировали. Если бы не это, раскусили бы в первые пять минут.

– Как нет укропа?! – вопль был такой, что с потолочных балок едва не посыпалась пыль. В кухне все замерли на середине движения, боясь пошевелиться и попасть под лавину недовольства старшей кухарки. – Как я без него обед подам? Вы чем меня слушали?! Уши головам жмут?!

Тетушка бушевала так, словно на самом деле случилось что-то ужасное. А я вдруг сообразила, как мне быть.

Подскочив на месте, отчего на туфли из чана выплеснулась грязная после моркови вода, громко сказала:

– Я могу сбегать на рынок, тетушка. С этим мы почти закончили. За полчаса обернусь.

Женщина внимательно посмотрела на меня, словно сомневаясь, и махнула всем рукой, приказывая возвращаться к работе. Меня же жестом поманила к себе. Я просто боялась поверить в такую невероятную удачу. Сердце стучало в горле.

– Быстро бегаешь? – строго спросила она с сомнением, но видно вопрос отсутствия зелени был куда важнее моих способностей, что бы я ни ответила.

– Как лань, – честно призналась, стараясь не выдать нетерпения ни жестом, ни взглядом.

Тетушка, еще мгновение порассматривав меня, решительно кивнула и поманила за собой, идя куда-то в боковое помещение. Я же, чувствуя, что весь план висит на волоске, проходя мимо стола пекарей, как можно незаметнее зачерпнула горсть муки, тут же уронив ее на носки своих туфель. Слишком уж дорогой жемчуг, даже залитый грязной водой, выделялся на фоне каменного пола.

– Вот тебе, – протягивая бирку для прохода через стражу и несколько монет, вышла из подсобки тетушка и, словно что-то почувствовав, уставилась на белые от муки, заляпанные туфли. Теперь они вовсе не походили на обувь госпожи.

– И больше не надевай такую обувь на работу: не в покоях прислуживаешь.

– Да, тетушка, – чувствуя, как взмокла спина, выдохнула.

– Три больших пучка. И бегом. Не задерживайся.

– Поняла, – быстро кивнула и уже бросилась в сторону двери, как меня остановил грозный окрик:

– Фартук оставь, малахольная! Куда ты в нем!

На ходу развязывая бант, я почти бежала к выходу на двор. И едва не прокололась, решив идти через ворота, в которые заходила с танцовщицами, только в последний момент обратила внимание на калитку, в которую входила пара девушек из верхней прислуги. Едва не шлепнув себя по лбу от досады, бросилась туда.